Психиатрия Дневник психиатра (психиатрическая газета)
№04 2014

В старинном бельгийском городе Генте, в крипте собора Святого Бавона среди других картин-икон висит доска, которая сразу привлекает внимание зрителей. На ней изображен Иисус Христос, несущий Крест на Голгофу. Лицо у Христа уставшее, глаза закрыты. Слева от него святая Варвара с опущенным лицом и тоже закрытыми глазами. Их окружает толпа, озверевшая от неимоверной злобы, в которой человеческие образы персонажей как будто растворяются. Это картина И.Босха, которая так и называется – «Несение Креста».
Хиеронимус Антонис Ван Акен, псевдоним – Иероним Босх (1450/60–1516) – самая загадочная фигура в живописи на границе Средневековья и Возрождения. Мы очень мало знаем о его жизни, даже год рождения Босха точно не известен. Он был потомственным художником, его дед, отец и два дяди были живописцами, видимо, у них он и учился. Манера письма Босха совершенно оригинальна, некоторые искусствоведы считают, что у него не было ни предшественников, ни последователей. Тем не менее, глядя на некоторые картины Босха, можно предположить, что его предтечами были голландские мастера – братья Ван Эйк, Робер Кампен, Рогир ван дер Вейден, Дирк Боутс. Последователи тоже были: достаточно вспомнить раннее творчество и графику великого Питера Брейгеля Старшего. В то же время многие считают Босха первым сюрреалистом. Картины этого художника нельзя спутать ни с какими другими. Даже в приписываемых ему досках (в то время писали на дереве) можно распознать истинные шедевры Босха, не имея особой искусствоведческой подготовки.
Всю жизнь И.Босх прожил в Хертогенбосе (отсюда и его псевдоним – Босх), который тогда был одним из крупнейших городов Брабанта. В нем находится большой собор Святого Иоанна, расписанный старинными фресками, по которым художник вполне мог учиться живописи. Изображения химер на порталах собора также могли служить для художника «учебным материалом». Одну из сохранившихся фресок приписывают деду Босха. Женился Иероним на дочери довольно состоятельных родителей и поселился с женой в собственном доме на окраине Хертогенбоса, где прожил безвыездно до конца своих дней. Известно, что он был членом Братства Богородицы, религиозного сообщества, объединявшего людей не только верующих, но и занимавшихся благотворительностью. Такие братства были распространены в тогдашней Голландии. Этот факт исследователи считают основным, объясняющим то, что Босх не был обвинен в ереси за свои картины.
К этому предположению можно добавить и то, что пик активности инквизиции в Голландии, когда велась особенно яростная охота на ведьм и еретиков, пришелся на более позднее время, уже после смерти художника.
При жизни Босх был достаточно оценен, получал заказы от богатых горожан: об этом свидетельствуют триптихи, картины на трех створках, на которых изображены донаторы – люди, заказывающие картину и оплачивающие работу над ней. Особо широкое признание Босх получил в Испании и Португалии, где имеются наиболее обширные коллекции его картин. Исследователи объясняют это особенностями религиозности тамошних жителей, носившей мрачноватый оттенок, уделявшей значительное место расплате человека за тяжкие грехи. Пишут, что у свирепого короля Испании – Филиппа II – в покоях висела картина Босха.
То, что нам известно так мало фактов из жизни художника, может свидетельствовать о его замкнутости и необщительности. Трудно представить, что почти все документы о нем, жившем в эпоху грамотности и книгопечатания, были уничтожены. Очевидно, их было крайне мало. Если говорить о внешности Босха, то существуют изображения на картинах, носящие, по мнению исследователей, характер автопортретов. Так, на ранней картине «Поклонение волхвов» Босх якобы изобразил себя в человеке, смотрящем на зрителя. Это молодой мужчина с округлым лицом, выражающим то ли недоумение, то ли скрывающим какую-то загадку, на нем длинная одежда и странная шапка. Известно еще одно произведение с изображением Босха, хранящееся в музее аббатства города Аррас во Франции. Это худощавый бритый старик с большими глазами на напряженном лице, одетый в голландскую шапку и сюртук.
Необычность живописных приемов Босха мы можем без труда оценить, сравнивая его картины с произведениями великих современников художника – Джорджоне, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Рафаэля, Дюрера и многих других. Правда, для голландских мастеров того времени было характерно подчеркнуто мрачное изображение религиозных сюжетов, например Распятия и искушения святых. Вспомним, что А.С.Пушкин писал в «Евгении Онегине» (сон Татьяны), внимательно рассмотрев копию с одной из таких картин, висевшую в гостиной в Тригорском:

…за столом
Сидят чудовища кругом:
Один в рогах с собачьей мордой,
Другой с петушьей головой,
Здесь ведьма с козьей бородой,
Тут остов чопорный и гордый,
Там карла с хвостиком, а вот
Полужуравль и полукот.

Все это как будто списано с картин Босха. «Чертовщина», в изобилии присутствующая в произведениях художника зрелого периода, современниками и потомками воспринималась по-разному: одни считали его шутником и чудаком, другие – еретиком, третьи видели в его творчестве протест по отношению к ярко выявившимся тогда порокам католической церкви – мздоимству, разврату, обману верующих. В настоящее время творчество Босха многими рассматривается как попытка философского осмысления места человека в мире, вечно сопровождающих его проблем добра и зла в рамках господствовавшего в то время мистицизма. Поведение и духовность человека в произведениях живописца получают по большей части отрицательную оценку. Положительные образы его картин – это Христос, Богоматерь, Мария Магдалина, искушаемые дьяволом святые: Иоанн Креститель, Иероним, Антоний, Христофор. Это вполне традиционно и понятно. Однако ни в одном из «Страшных судов», например у Микеланджело или даже Г.Мемлинга, мы не найдем таких необычных, странных, ужасающих образов, какие создавал И.Босх.
Нужно сказать, что в период с XVII по XIX в. о Босхе почти забыли. Это связывают с тем, что большинство его сохранившихся картин находилось, как было сказано, в закрытых коллекциях Испании и Португалии. Конец XIX столетия и XX в. явились временем «возвращения Босха», когда многие исследователи занялись детальным изучением его творчества, появилось множество книг и статей о нем. В это же время стали интересоваться и творчеством душевнобольных. Сопоставление результатов этих исследований и привело некоторых специалистов к мнению, что необычность, «странность» произведений Босха явились следствием его психического заболевания. Здесь сказали свое веское слово и психиатры. В руководствах по психиатрии стали использовать фрагменты картин Босха как иллюстрации психопатологических переживаний – галлюцинаторных или характерных для состояний нарушенного сознания (сновидного помрачения сознания).
Необходимость краткого анализа оценок творчества великого голландского художника для нас связана исключительно с тем, что судить о его психическом здоровье (или нездоровье) мы можем только на основании знакомства с его творчеством.
Пишут, что начало творческого пути Босха характеризуется многообразием его интересов: он занимается росписью храма, готовит цветные стекла для церкви, делает проекты церковной утвари, светильников. К сожалению, ни одна из этих работ не сохранилась. Но вскоре Босх сосредоточивает свое внимание исключительно на живописи.
Исследователями проведена большая работа по изучению хронологии его картин, и все же ее нельзя считать завершенной. Ясно одно: первые картины художника были более понятны зрителям, в дальнейшем нарастали фантастика и иррациональность.
Известные нам произведения раннего периода творчества – «Брак в Кане Галилейской», «Поклонение волхвов», «Удаление камней глупости», «Шарлатан», а также морализаторские «Семь смертных грехов» – достаточно ироничны, однако в них уже проявляются необычные для этих сюжетов черты – большое количество символики, сейчас понятной только специалистам. Например, цветок, вырастающий из раны оперируемого, – символ обмана, красная книга на голове монахини – примерно то же самое. И все же смысл, вкладываемый художником в эти произведения, нам понятен. Сценка «Шарлатан» («Фокусник») – конкретное изображение того, как жулик отвлекает собравшихся, в то время как его сообщники режут у них кошельки. Но и в обыденной жизни, изображаемой Босхом, проглядывают неожиданные странности: черт держит зеркало, в которое смотрится модница; в шуточной, казалось бы, сценке жуликам угрожает едва заметная в глубине картины виселица и пыточное колесо. Эти особенности первых картин получат в дальнейшем значительное развитие.
Еще одна примечательная черта данного периода творчества
Босха, усугубившаяся в дальнейшем, – лица людей. Часто их выражения не соответствуют смыслу картин. Например, лица волхвов на ранней картине «Поклонение волхвов» удивляют своим равнодушием и «неосведомленностью». На картине «Се, Человек» лица персонажей, окружающих Христа, приобретают звероподобную злобность. Характерно, что с самого начала творчество Босха носит разоблачительный или морализаторский характер, в нем на первом месте – борьба добра и зла, порока и добродетели. При этом акцент делается на жесточайшем наказании порока.
Во фрагменте картины «Семь смертных грехов», изображающем Ад, появляются фантастические существа, терзающие грешников. Вот как описывает это искусствовед Н.Н.Никулин: «Гневные (грешники. – Авт.) распяты на доске, их режут мечами, скупых варят в котле с расплавленными монетами. Тщеславным черт подносит зеркало, и в это же время страшная жаба забирается на колени одного из них. Сладострастники прикованы к постели, на которую карабкается страшное хвостатое чудище, напоминающее ящера». Посмотрите, как еще ранний Босх вызывает у зрителя «мороз по коже».
В дальнейшем на картинах появляются, как сказали бы нынешние психологи, «несуществующие животные». Впервые их можно видеть на картине «Воз сена». Сюжет произведения заимствован из голландской поговорки о том, что «каждый хочет ухватить для себя пук сена побольше». На картине в центре – этот самый воз сена, влекомый за собой чудищами: деформированной рыбой, мечущей икру, людьми с мышиной головой и головой ежа, с деревьями-руками и т.д. На возу зеленоватое существо с крыльями, с короной на голове играет на дудке для целующихся влюбленных. Здесь количество «нечисти» еще ограничено. Однако ситуации, изображаемые автором, уже выходят за рамки обычных, даже религиозных, сцен. Один человек режет на глазах у всех другого, и никто на это не обращает внимания. Лица людей свирепые.
Картины Босха не велики по размерам, а репродукции надо рассматривать со значительным увеличением. Детали можно разглядывать часами и постоянно находить что-то новое. При этом произведения наполнены глубоким философским смыслом. Нам понятно желание художника подчеркнуть тщету пагубных человеческих страстей, «наказать порок», показать его отвратительную личину, продемонстрировать жестокость кары, ожидающей грешников. Однако формы, в которых воплощаются эти благородные идеи, не могут нас не удивлять и не поражать. Уместно вспомнить стихотворение П.Антокольского, посвященное Босху:

Он сел в углу, прищурился и начал:
Носы приплюснул, уши увеличил,
Перекалечил каждого и скрючил,
Их низость обозначил навсегда.
А пир в харчевне был меж тем в разгаре.
Мерзавцы, хохоча и балагуря,
Не знали, что сулит им срам и
горе
Сей живописец Страшного суда.

Поэта можно упрекнуть лишь в одном: вряд ли Босх, как сказано в стихотворении, был «весел, благодушен», когда создавал свои картины зрелого периода творчества. Может быть, подобные эмоции когда-нибудь и посещали художника, но в картинах это не прослеживается. Множество деталей говорит о напряжении, мрачном настроении автора, его отвращении к неблаговидным человеческим страстям, раздумьях об отношениях между людьми, их равнодушии друг к другу, неблагодарности, забвении той истины, что за грехи надо платить. Формы, в которых художник воплощает эти идеи, год от года усложнялись и все больше наполнялись таинственной символикой.
Мир зрелого Босха – это скопище уродливых людей и невообразимых чудищ, творящих непотребства на фоне разрухи и пожарищ. И, конечно, это особенно ярко проявляется в сценах рисуемого им Ада. Но и в сценах Рая мы видим изгнание оттуда человека. В одной из картин, изображая Рай, художник показывает превращение ангелов в каких-то насекомых. Подобная туча чернокрылых существ появится через столетия в картине Ван Гога «Вороны над хлебным полем».
В изображении земного существования людей и Ада фантазия Босха не знает границ. Это мрачные сцены катаклизмов, в которых действуют помимо уродливых людей, принимающих необычные позы и застывающих в них, самые фантасмагоричные персонажи, чаще отвратительные. Тут и головоногие существа в шляпах и шлемах, и ящеры в сапогах, и чудища, напоминающие рыб с ногами, грызущие дерево, животные с головами наподобие утконосов. Вся эта нечисть неимоверными способами истязает людей, пассивно выносящих пытки. При этом имеются и «комбинации» животных и человекоподобных с неодушевленными предметами: высохшее дерево, держащее на ветках-руках ребенка, завернутого в кору; огромные уши, соединенные стрелой, между которыми торчит нож; кувшин на лошадиных ногах, а его горлышко – заднепроходное отверстие.
В общем, описывая словами эти картины, можно составить объемистую книгу. Поражает неистощимая фантазия художника, черпающая образы не из жизни, а исключительно из воображения, по нашему мнению, болезненного. Эти гениальные, особенно если вспомнить время их создания, произведения очень схожи с картинами заведомо душевнобольных, рисовавших через 500 лет после Босха. Можно по-разному трактовать символику Босха, но есть детали, расшифровка которых не под силу самому искушенному знатоку. Они не могут быть объяснены с точки зрения психиатра иначе, чем проявление болезненной фантазии автора картин.
Теперь попробуем подвести итог описанным фактам жизни и творчества художника. Известно, что потомственный живописец Иероним Босх, живший на грани XV и XVI веков, всю свою жизнь провел в городе, где родился. Он не совершал традиционного путешествия в Италию, как поступали все его современники-живописцы. Видимо, Босх вел уединенную жизнь, и внешне все выглядело благополучно. Ему счастливо удалось избежать преследований за свои произведения, которые могли трактоваться как еретические. Живописи он учился у своих предшественников – голландских живописцев, в том числе и у собственных родственников. Босх был весьма начитан и образован, о чем можно судить по сюжетам его произведений, где использовались содержание старинных книг, в первую очередь религиозных, народные предания и пословицы. Он ориентировался в вопросах современных ему науки и искусства: астрологии, алхимии, народной медицины, геометрии, архитектуры, музыки. Некоторые обращают внимание на то, что картины Босха напоминают сцены из театральных представлений, и делают вывод, что художнику были не чужды интересы средневекового народного театра.
Однако даже поверхностное знакомство с картинами И.Босха позволяет нам судить о психическом нездоровье автора. Имеющаяся, может быть, несколько приблизительная, хронология произведений художника, которая и подтверждается манерой письма, более отточенного в зрелости, свидетельствует о том, что начальный этап творчества характеризовался психологически понятными картинами, носившими религиозно-морализаторский характер. Как особенность живописи Босха этого периода можно отметить гротескность изображения персонажей в сценах народной жизни, что было нехарактерно для живописцев того времени. На некоторых картинах у Босха уже появляются единичные «чудища», может быть, даже лишние в контексте почти реалистических картин.
Постепенно картины Босха приобретают необычно фантастический характер, где понятен только общий сюжет, а преобладают нагромождения ужасающих сцен с невообразимыми участниками (это зрелый период творчества художника). Существа, населяющие картины, по сути являются «несуществующими животными». В психологии применяется выражение – «Рисунок несуществующего животного», когда пациенту предлагается нарисовать нечто подобное для уточнения характеристик его мышления. «Здоровые» люди «вымучивают» что-нибудь на пяти ногах или с одним рогом, но душевнобольные, как правило, изображают нечто неимоверное, которое «нарочно не придумаешь». Вот и Босх населял свои картины такими животными. Кто-то скажет, что это «зашифрованные символы». Но ведь чтобы расшифровать хотя бы некоторые из них, нужна специальная подготовка. Мы все-таки склонны считать это проявлением болезненной абстрактности и парадоксальности мышления художника.
Обратим еще раз внимание на эмоциональную неадекватность людей, изображенных на картинах Босха. Их неимоверно мучают, но лица их по большей части равнодушны. Такова безразличная обнаженная девушка из «Страшного суда», по которой ползают змеи и которую преследует ящер в сапогах и с факелом в руках. Еще одна характерная черта творений Босха – это разобщенность персонажей и ситуаций, где каждый ведет себя как будто «он здесь один». Особенно показательна в этом отношении картина «Корабль дураков»: здесь кто поет, кто кричит, кто пьет, кто черпает воду или вино. Это действительно, как метко подметил психиатр и художник Р.Б.Хайкин, напоминает обстановку старого сумасшедшего дома, хотя фактически такие дома и их изображения появились значительно позже.
В центре Ада из «Сада земных наслаждений» мы видим дерево-пещеру, в которой вроде бы располагается харчевня. И вот на краю этой пещеры, повернувшись ко всем спиной, среди адского ужаса сидит, задумчиво подперев щеку рукой, человек. Считают, что это автор изобразил себя – в то время было принято рисовать себя среди других персонажей. Невольно возникает мысль об этом герое: «Нашел место, где размышлять! Нормально ли это?» Напомним еще раз, что в целом картины Рая, человеческой жизни и Ада в триптихах напоминают грезы человека со сновидным нарушением сознания.
Психиатры называют это состояние онейроидом. То, что рисует Босх, очень трудно, да, пожалуй, и невозможно вообразить человеку с «нормальным» рассудком. А для онейроида как раз характерны сценоподобные фантастические зрительные и слуховые галлюцинации с представлениями Ада или Рая, космических полетов и войн. Больные называют это сном наяву. При этом они видят в этой необычной обстановке самих себя. Аффективно такие состояния окрашены страхом или экстазом. Нередко переживания принимают характер манихейского бреда (тема борьбы добрых и злых сил вокруг самого больного). Такие видения хорошо запоминаются и при соответствующих способностях позднее воспроизводятся больными в виде картин. Психиатр С.Ш.Недува пишет о частоте онейроидных переживаний у представителей разных искусств: Микеланджело, В.Гаршина, М.Врубеля, Ф.Кафки, М.Чюрлёниса. Этот список может быть значительно дополнен, и Босх имеет все основания в него войти. Очень велика вероятность, что художник рисовал свои яркие, может быть повторяющиеся, видения. Упоминавшийся Р.Б.Хайкин, ссылаясь и на других психиатров, отмечает такую особенность творчества Босха, как «боязнь пустого пространства»: художник старается заполнить фигурами и предметами каждый сантиметр картины. Такая тенденция очень характерна для творчества душевнобольных. Некоторые позы, в которых находятся персонажи картин Босха, напоминают позы застывания больных в кататоническом ступоре (болезненной обездвиженности). Подобное может рисовать только человек, переживший соответствующую ситуацию или неоднократно наблюдавший ее.
Последний период творчества художника характеризуется отходом от изображения мистики и фантастики. На картинах «нечисть» заменяется изображением «озверевших» людей («Несение Креста»), апофеозом неприкаянности человека («Бродяга» или «Блудный сын»), идущего к полуразрушенному мосту, где он непременно свалится в воду. Босху приписывают такие глубоко философские произведения (они не сохранились), как «Шествие слепых» и «Битва Поста и Пасхи». Вспомним, что эти сюжеты были использованы позднее в гениальных картинах Брейгеля Старшего.
Некоторые исследователи, подтверждая версию о душевной болезни И.Босха, ссылаются на то, что о последних годах его жизни нет никаких исторических данных. Они связывают это с желанием семьи скрыть болезнь художника. Год смерти Босха известен – 1516-й, об этом свидетельствуют церковные книги, он прожил около 60 лет. Причины смерти неизвестны. Насчет его похорон данные противоречивы. Одни пишут о скромных похоронах, другие – о пышных, со всеми подобающими обрядами.
Как бы то ни было, приходится заключить, что великий голландский художник Иероним Босх страдал хроническим, не исключено, что протекавшим в виде приступов, психическим заболеванием – шизофренией. Это многое объясняет в его творчестве, хотя далеко не все. Мы старались в этом разобраться. Могло бы состояться такое гениальное, необычное творчество без вмешательства психической болезни? Скорее всего – нет. Это был бы другой Босх, а возможно, никакого Босха и не было бы.