Психиатрия Всемирная психиатрия
№03 2013

Нам бы хотелось отметить Форум по «Концепции восстановления (recovery) с точки зрения потребителя медицинской помощи: текущие вопросы и перспективы» в октябрьском номере World Psychiatry в 2012 году, в котором речь идет о скудности надежных, психометрически подкрепленных  инструментов оценки восстановления (recovery). Мы хотим представить созданное с использованием систематического психометрического шкалообразования (1), как подчеркивают Bellack и Drapalski (2), средство измерения «Мой голос, моя жизнь» (My voice, my life),  и основанное на концепции восстановления (recovery) с точки зрения потребителя медицинской помощи и с использованием предложенной Rose с соавт. (3) потребительской концепции развития (development), как сообщает Callard (4). 
Процесс создания диагностического инструмента начался с предварительной версии, преднамеренно включавшей более необходимого, 127 пунктов. Опросник состоит из 12 частей, которые были выделены на основании литературы по восстановлению (recovery) и консультаций, он был апробирован на 504 потребителях медицинской помощи. Участники были случайным образом разделены на две дискретные группы, одна для первичной оценки факторной структуры, и вторая для последующего независимого проверочного факторного анализа и оценки достоверности. Эти расчеты определили и подтвердили (с использованием раздельных совокупностей) факторную структуру с 11 отчетливыми и независимыми факторами (отношения, повседневная жизнь, культура, соматическое здоровье, качество жизни, психическое здоровье, восстановление (recovery), надежда и жизненная энергия, духовность, ресурсы и удовлетворенность услугами), которые отражают понимание “recovery” с точки зрения потребителя. Затем опросник был сокращен до 65 пунктов, от 3 до 10 пунктов на каждую директорию с равномерно высокой достоверностью (1).
Эти 11 психометрически дискретные директории могут рассматриваться как достоверное подтверждение теории восстановления (recovery) с точки зрения потребителя медицинской помощи, опирающейся и основанной на информации, полученной, в первую очередь, опытным путем. Подобные результаты сами по себе обеспечивают эмпирическую поддержку теоретической валидности потребительской модели восстановления (recovery) больше, чем разработанное в рамках предыдущей концепции психического заболевания производное социальной когнитивной модели, как предполагают Bellack и Drapalski (2).
65-пунктный психометрический инструмент длиннее многих рутинно применяемых методов оценки «исхода». Однако при этом он адекватно измеряет 11 определенных и подтвержденных статистическим анализом факторов. Референтная группа потребителей сочла необходимым сохранение всех частей опросника, вследствие этого, а также психометрических причин было принято решение не сокращать инструмент оценки. В силу того, что сам процесс шкалообразования определялся потребителями медицинской помощи, значимые для них вопросы, как правило, находились в приоритете.
Опросники изначально состоящие и /или сокращающиеся до небольшого количества частей и пунктов, такие как Мерилэндская шкала оценки восстановления у пациентов с серьезными психическими расстройствами (Maryland Assessment of Recovery in People with Serious Mental Illness MARS, 2), рискуют пренебречь частью важных данных и потому критикуются за редукционистскую форму науки (5). Наша эмпирическая работа наводит на мысль о том, что MARS не может оценить полный спектр составляющих восстановления (recovery) и/или инкапсулирует множество составляющих внутри каждой директории.
Для того чтобы повлиять на медицинские услуги в согласовании с парадигмой восстановления (recovery) с точки зрения потребителя, эти инструменты оценки должны  содержать независимые категории (recovery). Невозможность осуществить это исказит развитие услуг «восстановления» (recovery), рискуя игнорированием или, как минимум, недооценкой некоторых ключевых компонентов.