Всемирная психиатрия
В этом выпуске журнала Green и др.1 представляют отличный обзор нарушений социальных и несоциальных когнитивных функций при шизофрении. Они поднимают несколько ключевых вопросов, которые нуждаются в дальнейшей теоретической и методологической разработке.
Влияние Интернета на многочисленные аспекты современного общества очевидно. Тем не менее воздействие, которое Интернет может оказывать на структуру и функционирование нашего головного мозга, остается центральной темой новых исследований. В этой работе мы опираемся на последние данные из областей психологии, психиатрии и нейровизуализации, чтобы рассмотреть ряд ключевых гипотез, касающихся того, как Интернет может изменять нашу когнитивную деятельность. В частности, мы исследуем то, как уникальные особенности виртуального мира могут влиять на: а) возможности внимания, поскольку постоянно нарастающий поток онлайн-информации требует распределения нашего внимания между многочисленными источниками вместо поддержания его устойчивой концентрации; б) процессы памяти, так как наличие огромного и повсеместно доступного виртуального источника информации изменяет наш подход к тому, как получать, хранить и даже ценить знания; в) социальное познание, так как возможность воспроизводить и поддерживать социальные процессы реального мира в виртуальной социальной среде создает новый аспект взаимосвязи Интернета и нашей социальной жизни, включая Я-концепцию и самооценку. В целом имеющиеся данные указывают на то, что Интернет может способствовать как резким, так и устойчивым перестройкам в каждой из областей когнитивной деятельности, что может отражаться на изменениях в головном мозге. Между тем, новым приоритетом будущих исследований является изучение влияния широкого использования виртуальных медиа-ресурсов на когнитивное развитие в молодости и того, как это может отличаться от когнитивных исходов и последствий использования Интернета для мозга у пожилых людей. В заключение мы вносим предложения о том, как исследования в отношении Интернета могут быть интегрированы в более широкую среду исследований для изучения того, как это беспрецедентно новое общественное явление может воздействовать на нашу когнитивную деятельность и мозг на протяжении всей жизни.
Ключевые слова: Интернет, когнитивная деятельность, внимание, память, социальные структуры, социальные сети, аддикции, виртуальная реальность.
Ключевые слова: Интернет, когнитивная деятельность, внимание, память, социальные структуры, социальные сети, аддикции, виртуальная реальность.
Психическое здоровье в значительной степени зависит от аффективного состояния, которое определяют эмоции, реакции на стресс, импульсы и фон настроения. Эти состояния определяют то, как мы думаем, чувствуем и ведем себя, поддерживая адаптивное функционирование. Однако в некоторых случаях они могут неблагоприятно сказываться на психическом здоровье за счет неадаптивных процессов формирования и/или регуляции аффекта. В настоящей работе мы представляем комплексную систему для осмысления роли формирования и регуляции аффекта при психических расстройствах и жизненного благополучия. В рамках нашей модели формирование аффекта понимается как итеративный цикл внимания, оценки и ответа на жизненные ситуации. Регуляция аффекта рассматривается как итеративная последовательность решений, направленная на преобразование формирования аффекта. Решения, связанные с регуляцией аффекта, включают в себя идентификацию того, что, при необходимости, должно быть изменено в аффекте, отбор стратегии вмешательства в цикл формирования аффекта, выбор того, как реализовать это вмешательство, и мониторинг попытки регуляции, чтобы решить, продолжать ли ее поддерживать, перенаправить или приостановить. Проблемы с этими решениями, часто возникающие из-за ошибочных входных данных для них, могут способствовать манифестации проблем психического здоровья, таких как клинические симптомы, синдромы и расстройства. Модель имеет определенную значимость для клинической оценки и лечения. В частности, она предлагает единый свод концепций для характеристики различных аффективных состояний, обозначает взаимосвязь между формированием и регуляцией аффекта, определяет цели оценки и лечения в качестве составляющих процесса регуляции аффекта и может применяться для профилактики и лечения проблем психического здоровья, а также поддержки и восстановления психологического благополучия.
Ключевые слова: аффект, регуляция аффекта, процесс-модель, проблемы психического здоровья, благополучие, трансдиагностические механизмы, психотерапия.
Ключевые слова: аффект, регуляция аффекта, процесс-модель, проблемы психического здоровья, благополучие, трансдиагностические механизмы, психотерапия.
Международное движение реформирования психиатрии набирает обороты по всему миру в свете осознания проблем в отрасли обеспечения психического здоровья вне зависимости от уровня дохода стран. Большое количество свидетельств неудовлетворенности потребителей накоплено в государствах высокого, среднего и низкого уровня дохода при наличии достоверных доказательств того, что психиатрическая помощь является весьма выгодной для вложений.
В психиатрическом сообществе существует единогласное мнение, согласно которому выздоровление после психического расстройства включает гораздо больше, чем просто ремиссию симптомов. Действительно, люди с психическими расстройствами часто описывают выздоровление как полную смысла, автономии и полномочий жизнь в обществе1. Несмотря на это, они продолжают испытывать неравенство во многих областях, включая высокий уровень безработицы, низкий уровень полученного образования, значительную общественную стигматизацию и социальную изоляцию.
Множество образовательных вмешательств в здравоохранении получают лишь ограниченную распространенность, несмотря на наличие доказательств их эффективности1. Мы считаем, что те, кто желает распространить такие вмешательства, может многому научиться на тех редких примерах, в которых такое распространение было успешным.
Понятие нидотерапии известно в психиатрии, но слово само по себе может быть многим незнакомо. Известность исходит из понимания, что окружающая среда играет важную роль и в помощи при излечении от психических расстройств, и в затруднении излечения.
Когнитивные нарушения при шизофрении включают широкий спектр несоциальных и социальных когнитивных областей. Это основной признак заболевания, существенно влияющий на лечение и прогноз. Наше понимание причин, последствий и вмешательств в отношении когнитивных нарушений при шизофрении значительно возросло за последние годы. Далее мы рассмотрим ряд тем, а именно: а) типы несоциальных, социальных и сенсорных когнитивных нарушений при шизофрении; б) отличия и сходства когнитивных нарушений при шизофрении с таковыми при других расстройствах; в) когнитивные нарушения в продромальном периоде и в течение жизни при шизофрении; г) нейровизуализация нервных субстратов несоциальных и социальных когниций; и д) связь несоциальных и социальных когниций с функциональными исходами. В статье также рассматриваются значительные усилия, которые были направлены на улучшение когнитивных нарушений при шизофрении при помощи новых препаратов, когнитивной реабилитации, социального когнитивного обучения и альтернативных подходов. В последнем разделе мы рассмотрим новые области, которые имеют потенциал к развитию в будущем, включая взаимодействие мотивации и познания, влияние неблагоприятных ситуаций в детстве, метапознание, роль нейровоспаления, компьютерное моделирование, применение дистанционных цифровых технологий и новые методы исследования организации нейронных сетей. Изучение когнитивных нарушений позволило приблизиться, изучить и понять широкий спектр особенностей шизофрении, и это может в конечном итоге повлиять на то, как мы определяем и диагностируем это сложное расстройство.
Ключевые слова: шизофрения, познание, социальное познание, когнитивная нейронаука, социальная нейронаука, функциональный результат, когнитивное улучшение, когнитивное исправление, метапознание, компьютерное моделирование, невзгоды детства, организация нейрональной сети.
Ключевые слова: шизофрения, познание, социальное познание, когнитивная нейронаука, социальная нейронаука, функциональный результат, когнитивное улучшение, когнитивное исправление, метапознание, компьютерное моделирование, невзгоды детства, организация нейрональной сети.
Как и многое другое в патофизиологии шизофрении, взаимосвязь между когнитивными нарушениями и психозом остается не до конца понятной. Однако по многочисленным наблюдениям они часто встречаются вместе. Green и соавт.1 подготовили научный обзор относительно имеющихся в этой области данных.
Как правильно интерпретировать тот факт, что люди с диагнозом шизофрении дают меньше правильных ответов и медленнее решают различные тесты на память, внимание, исполнительные функции и социальное познание, чем контрольная группа?
Статья Green и соавт.1 представляет собой подробный и глубокий обзор данных о когнитивном функционировании при шизофрении, который поддерживает идею о том, что когнитивные нарушения являются ключевой особенностью данного расстройства.
13,4 (95% ДИ: 9,9–16,7) миллионов лет жизни с инвалидностью – это вклад шизофрении в общее бремя заболеваний.
В статье Green и соавт.1 подробно изложены доказательства того, что когнитивными расстройствами при шизофрении страдают миллионы людей во всем мире. Именно они в наибольшей степени способствуют социальной изоляции и инвалидизации большинства больных шизофренией.
Психоневрологические расстройства сопряжены с нарушением когнитивного функционирования, мотивации и их взаимодействия1.
Green и соавт.1 представили обзор на тему нейрокогнитивного и социального когнитивного дефицита при шизофрении. Данные нарушения наблюдаются на всем протяжении расстройства, начиная с продромального периода, и стабильны на протяжении дальнейшего времени.
Green и соавт.1 указывают на продолжающиеся споры о том, должны ли когнитивные нарушения быть частью диагностических критериев шизофрении.
Шизофрения в настоящее время представляется комплексным наследуемым фенотипом. С одной стороны, он ассоциирован с генетической предиспозицией, при этом вклад каждой из многочисленных и распространенных вариаций по отдельности невелик. С другой стороны, существует множество значимых средовых воздействий. Близнецовые и семейные исследования, которые ранее использовались в качестве замены прямых методов выявления генетического риска, позволяют предположить взаимодействие генетических и средовых факторов в этиологии шизофрении, но молекулярно-генетические данные достаточно скудны. Данный материал также раскрывает тему взаимодействия генетических и средовых факторов в генезе шизофрении: в нем проанализированы основные и сочетанные ассоциации уровня полигенного риска шизофрении (PRS-SCZ) и средовых воздействий у 1699 пациентов с диагнозом расстройств шизофренического спектра и 1542 представителей контрольной группы без соответствующих расстройств в анамнезе. Выявлена суммация эффекта состояния молекулярно-генетического риска шизофрении (бинарная модель PRS-SCZ более 75% от контрольного распределения) и такими внешними факторами, как регулярное употребление каннабиса на протяжении жизни и подверженность негативному воздействию в раннем возрасте (сексуальное и эмоциональное насилие, эмоциональная депривация, травля), но не выявлено взаимодействия с такими факторами, как нарушение слуха, время года, на которое приходится дата рождения, а также подверженность физическому насилию и депривации физических потребностей в детстве. Анализ чувствительности, в котором изначально выбранный уровень PRS-SCZ в 75% был заменен на более низкие уровни (25 и 50%) подтвердил выявленные взаимоотношения факторов. Наши результаты позволяют предположить, что в этиопатогенезе шизофрении играет роль генетическая предрасположенность, которая повышает чувствительность индивида к средовым воздействиям.
Ключевые слова: шизофрения, психоз, генетика, среда, взаимодействие генов и среды, полигенный риск, детская травма, каннабис, травля.
Ключевые слова: шизофрения, психоз, генетика, среда, взаимодействие генов и среды, полигенный риск, детская травма, каннабис, травля.
Резюме
Недавний метаанализ индивидуальных данных пациентов показал, что антидепрессанты были несколько более эффективны, чем когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) в снижении общей тяжести депрессии у пациентов с депрессивным расстройством, установленным по критериям DSM. Мы использовали обновленный массив этих данных на основании семнадцати рандомизированных клинических исследований для более подробной оценки сравнительной эффективности антидепрессантов и КПТ с упором на отдельные депрессивные симптомы по Шкале оценки депрессии Гамильтона (HAMD-17). Пять симптомов («сниженное настроение», «чувство вины», «суицидальные мысли», «психическая тревога» и «соматические симптомы») показали более выраженное улучшение при использовании препаратов в сравнении с КПТ (величина эффекта в диапазоне от 0,13 до 0,16), в то время как для других двенадцати симптомов не было найдено никаких различий. Также сетевая методика оценивания обнаружила, что все эффекты, за исключением связанного со «сниженным настроением», были прямыми и не могли быть объяснены какими-либо другими прямыми или косвенными эффектами лечения. Предварительный анализ показал, что информация о симптом-специфической эффективности могла бы помочь с выявлением тех пациентов, которым на основании оценки их симптомов до начала лечения с большей вероятностью поможет терапия антидепрессантами, чем КПТ (величина эффекта 0,30), в сравнении с теми, у которых оба лечения будут иметь равную эффективность. В целом наш симптомориентированный подход ведет к более тщательной оценке эффективности антидепрессантов в сравнении с КПТ и демонстрирует возможности «персонализированной психиатрии».
Ключевые слова: депрессия, антидепрессанты, когнитивно-поведенческая терапия, депрессивные симптомы, сниженное настроение, чувство вины, суицидальные мысли, психическая тревога, общие соматические симптомы, персонализированная психиатрия.
Недавний метаанализ индивидуальных данных пациентов показал, что антидепрессанты были несколько более эффективны, чем когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) в снижении общей тяжести депрессии у пациентов с депрессивным расстройством, установленным по критериям DSM. Мы использовали обновленный массив этих данных на основании семнадцати рандомизированных клинических исследований для более подробной оценки сравнительной эффективности антидепрессантов и КПТ с упором на отдельные депрессивные симптомы по Шкале оценки депрессии Гамильтона (HAMD-17). Пять симптомов («сниженное настроение», «чувство вины», «суицидальные мысли», «психическая тревога» и «соматические симптомы») показали более выраженное улучшение при использовании препаратов в сравнении с КПТ (величина эффекта в диапазоне от 0,13 до 0,16), в то время как для других двенадцати симптомов не было найдено никаких различий. Также сетевая методика оценивания обнаружила, что все эффекты, за исключением связанного со «сниженным настроением», были прямыми и не могли быть объяснены какими-либо другими прямыми или косвенными эффектами лечения. Предварительный анализ показал, что информация о симптом-специфической эффективности могла бы помочь с выявлением тех пациентов, которым на основании оценки их симптомов до начала лечения с большей вероятностью поможет терапия антидепрессантами, чем КПТ (величина эффекта 0,30), в сравнении с теми, у которых оба лечения будут иметь равную эффективность. В целом наш симптомориентированный подход ведет к более тщательной оценке эффективности антидепрессантов в сравнении с КПТ и демонстрирует возможности «персонализированной психиатрии».
Ключевые слова: депрессия, антидепрессанты, когнитивно-поведенческая терапия, депрессивные симптомы, сниженное настроение, чувство вины, суицидальные мысли, психическая тревога, общие соматические симптомы, персонализированная психиатрия.
Резюме
Под вопросом остается полезность и применимость современной психиатрической классификации, основанной на категориальных диагнозах МКБ/DSM. Многообещающей альтернативой является «трансдиагностический» подход. Это позволит уйти от существующих категориальных диагнозов и выйти за их пределы, что улучшит методы классификации и лечения психических расстройств. Этот систематический обзор рассматривает вопрос, соответствует ли самоопределение трансдиагностических исследований таким высоким ожиданиям. Было проведено несколько этапов поиска литературы в Web of Science в соответствии с априорным протоколом, для того чтобы выявить все исследования, в названии которых использовалось слово «трансдиагностика», до 5 мая 2018 года. Были извлечены эмпирические переменные, которые определяли основные характеристики, а также анализ литературы и концептуальный анализ. Всего было включено 111 исследований.
В большинстве исследований изучались интервенции, на втором месте – когнитивные и психологические процессы, а также нейробиологические темы. Выборки исследований варьировались от 15 до 91 199 (медиана 148) участников, средний возраст от 10 до более 60 (медиана 33) лет.
В исследованиях обнаружилось несколько методологических несоответствий, касающихся определения «золотого стандарта» (диагнозы DSM/МКБ), методов измерения результата и трансдиагностического подхода. Качество исследований, как правило, было низким, и лишь некоторые результаты позже воспроизводились. В большинстве исследований оценивались трансдиагностические признаки, встречающиеся в различных диагнозах, и только в нескольких из них были исследованы новые системы классификации, выходящие за рамки существующих диагнозов. Около пятой части исследований вообще не были трансдиагностическими, потому что они исследовали симптомы, а не расстройства или единичное расстройство или потому, что диагностической информации не было. Библиометрический анализ показал, что трансдиагностические исследования в значительной степени ограничиваются тревожными и депрессивными расстройствами. Концептуальный анализ показал, что трансдиагностические исследования в большей степени основаны на повторении прошлых исследований, чем на реальных инновациях, и что на них влияют концептуальные предубеждения. На сегодняшний день трансдиагностические подходы не привели к достоверному изменению парадигмы, которое может повлиять на классификацию психических расстройств и клиническую помощь. Здесь предлагаются практические рекомендации «TRANSD» для будущих исследований в этой области.
Ключевые слова: трансдиагностика, диагностика, классификация, библиометрический анализ, концептуальный анализ, тревожность, депрессия, психоз, рекомендации.
Под вопросом остается полезность и применимость современной психиатрической классификации, основанной на категориальных диагнозах МКБ/DSM. Многообещающей альтернативой является «трансдиагностический» подход. Это позволит уйти от существующих категориальных диагнозов и выйти за их пределы, что улучшит методы классификации и лечения психических расстройств. Этот систематический обзор рассматривает вопрос, соответствует ли самоопределение трансдиагностических исследований таким высоким ожиданиям. Было проведено несколько этапов поиска литературы в Web of Science в соответствии с априорным протоколом, для того чтобы выявить все исследования, в названии которых использовалось слово «трансдиагностика», до 5 мая 2018 года. Были извлечены эмпирические переменные, которые определяли основные характеристики, а также анализ литературы и концептуальный анализ. Всего было включено 111 исследований.
В большинстве исследований изучались интервенции, на втором месте – когнитивные и психологические процессы, а также нейробиологические темы. Выборки исследований варьировались от 15 до 91 199 (медиана 148) участников, средний возраст от 10 до более 60 (медиана 33) лет.
В исследованиях обнаружилось несколько методологических несоответствий, касающихся определения «золотого стандарта» (диагнозы DSM/МКБ), методов измерения результата и трансдиагностического подхода. Качество исследований, как правило, было низким, и лишь некоторые результаты позже воспроизводились. В большинстве исследований оценивались трансдиагностические признаки, встречающиеся в различных диагнозах, и только в нескольких из них были исследованы новые системы классификации, выходящие за рамки существующих диагнозов. Около пятой части исследований вообще не были трансдиагностическими, потому что они исследовали симптомы, а не расстройства или единичное расстройство или потому, что диагностической информации не было. Библиометрический анализ показал, что трансдиагностические исследования в значительной степени ограничиваются тревожными и депрессивными расстройствами. Концептуальный анализ показал, что трансдиагностические исследования в большей степени основаны на повторении прошлых исследований, чем на реальных инновациях, и что на них влияют концептуальные предубеждения. На сегодняшний день трансдиагностические подходы не привели к достоверному изменению парадигмы, которое может повлиять на классификацию психических расстройств и клиническую помощь. Здесь предлагаются практические рекомендации «TRANSD» для будущих исследований в этой области.
Ключевые слова: трансдиагностика, диагностика, классификация, библиометрический анализ, концептуальный анализ, тревожность, депрессия, психоз, рекомендации.
Резюме
Антипсихотики второго поколения (АВП) рекомендованы в качестве поддерживающей терапии при шизофрении. Тем не менее, сравнительная долгосрочная эффективность среди АВП неясна. Мы предлагаем систематический обзор и метаанализ рандомизированных исследований продолжительностью ≥6 месяцев, сравнивающие АВП напрямую (head-to-head) при шизофрении и связанных с ней расстройствах. Первичным результатом было прерывание терапии по всем причинам. Вторичные результаты включали эффективность и переносимость, т.е. психопатологические проявления, прерывание терапии в связи с неэффективностью и непереносимостью, рецидивы, госпитализации, ремиссии, функционирование, качество жизни и нежелательные явления. С помощью моделей со случайными эффектами были рассчитаны объединенный относительный риск и стандартизованная разность средних. В 59 исследованиях (N=45787), длящихся 47,4±32,1 недели (диапазон 24-186), не было выявлено последовательного превосходства каких-либо АВП по эффективности и переносимости. Что касается прерывания терапии по любым причинам, клозапин, оланзапин и рисперидон значительно (p<0,05) превосходили несколько других АВП, в то время как кветиапин уступал нескольким другим АВП. В отношении психопатологических проявлений клозапин и оланзапин превосходили несколько других АВП, в то время как кветиапин и зипрасидон уступали нескольким другим АВП. Данные по другим результатам эффективности были скудными. В отношении прекращения приема препаратов вследствие непереносимости, рисперидон превосходил, а клозапин уступал нескольким другим АВП. По показателю увеличения массы тела оланзапин был хуже в сравнении со всеми АВП, кроме клозапина, и рисперидон был достоверно хуже, чем несколько других АВП. Что касается увеличения уровня пролактина, рисперидон и амисульприд были значительно хуже, чем несколько других АВП. В отношении паркинсонизма оланзапин превосходил рисперидон, без существенных различий по акатизии. Что касается седации и сонливости, клозапин и кветиапин были значительно хуже, чем некоторые другие АВП. Таким образом, определены различные долгосрочные модели эффективности и переносимости АВП. Долгосрочные профили рисков и преимуществ конкретных АВП должны быть использованы в индивидуальном подходе к пациентам для оптимизации результатов поддерживающего лечения.
Ключевые слова: антипсихотики второго поколения, поддерживающая терапия, рандомизированные контролируемые исследования, прерывание терапии, эффективность, переносимость, клозапин, оланзапин, рисперидон.
Антипсихотики второго поколения (АВП) рекомендованы в качестве поддерживающей терапии при шизофрении. Тем не менее, сравнительная долгосрочная эффективность среди АВП неясна. Мы предлагаем систематический обзор и метаанализ рандомизированных исследований продолжительностью ≥6 месяцев, сравнивающие АВП напрямую (head-to-head) при шизофрении и связанных с ней расстройствах. Первичным результатом было прерывание терапии по всем причинам. Вторичные результаты включали эффективность и переносимость, т.е. психопатологические проявления, прерывание терапии в связи с неэффективностью и непереносимостью, рецидивы, госпитализации, ремиссии, функционирование, качество жизни и нежелательные явления. С помощью моделей со случайными эффектами были рассчитаны объединенный относительный риск и стандартизованная разность средних. В 59 исследованиях (N=45787), длящихся 47,4±32,1 недели (диапазон 24-186), не было выявлено последовательного превосходства каких-либо АВП по эффективности и переносимости. Что касается прерывания терапии по любым причинам, клозапин, оланзапин и рисперидон значительно (p<0,05) превосходили несколько других АВП, в то время как кветиапин уступал нескольким другим АВП. В отношении психопатологических проявлений клозапин и оланзапин превосходили несколько других АВП, в то время как кветиапин и зипрасидон уступали нескольким другим АВП. Данные по другим результатам эффективности были скудными. В отношении прекращения приема препаратов вследствие непереносимости, рисперидон превосходил, а клозапин уступал нескольким другим АВП. По показателю увеличения массы тела оланзапин был хуже в сравнении со всеми АВП, кроме клозапина, и рисперидон был достоверно хуже, чем несколько других АВП. Что касается увеличения уровня пролактина, рисперидон и амисульприд были значительно хуже, чем несколько других АВП. В отношении паркинсонизма оланзапин превосходил рисперидон, без существенных различий по акатизии. Что касается седации и сонливости, клозапин и кветиапин были значительно хуже, чем некоторые другие АВП. Таким образом, определены различные долгосрочные модели эффективности и переносимости АВП. Долгосрочные профили рисков и преимуществ конкретных АВП должны быть использованы в индивидуальном подходе к пациентам для оптимизации результатов поддерживающего лечения.
Ключевые слова: антипсихотики второго поколения, поддерживающая терапия, рандомизированные контролируемые исследования, прерывание терапии, эффективность, переносимость, клозапин, оланзапин, рисперидон.
Психология как научная специальность вначале использовала наиболее простой метод: самоотчеты.
Хорошо зарекомендовавшие себя исследовательские программы должны оцениваться относительно прогресса в достижении своих поставленных целей.
За последние года много обсуждений посвящается эффекту плацебо и крайне мало внимания уделяется эффекту ноцебо, как в клинических испытаниях, так и в медицинской практике
Стигматизация людей с психическими заболеваниями может способствовать неблагоприятным последствиям, включая ограниченный доступ к получению медицинской помощи по поводу как психического, так и соматического здоровья; сокращение продолжительности жизни; исключение из системы высшего образования и ограничение трудовой деятельности; повышение риска контактов с системой уголовного правосудия; преследование; нищета и бездомность.
Начиная с 2015 года Офис Организации Объединенных Наций по наркотикам и преступности (United Nations Office on Drugs and Crime, UNODС), который является неофициальным научным сообществом (ISN) Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), стремится донести последнюю научную информацию в области наркологии с целью активизации остро необходимых дискуссий в комиссии по наркотическим средствам (Commission on Narcotic Drugs, CND) – директивном органе Организации Объединенных Наций, несущем главную ответственность за вопросы контроля над наркотиками.
Оптимальная классификация заболеваний, включающих нейрокогнитивное нарушение, в течение последних нескольких лет являлась областью профессиональных разногласий между психиатрией и неврологией. Это нашло отражение в группировках «нейрокогнитивных расстройств» в главе 6, посвященной психическим расстройствам, и «расстройств с нейрокогнитивными нарушениями как одной из основных особенностей» в главе 8, посвященной заболеваниям нервной системы, в предварительной версии МКБ-11.
Уникальный вклад в разработку классификации психических, поведенческих и нейроонтогенетических расстройств МКБ-11 Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) внесли группы заинтересованных лиц по всему миру.
В настоящее время эффективность когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) оспаривается. К примеру, Национальный институт здравоохранения и медицинского обслуживания Великобритании (NICE)1 рекомендует этот метод лечения, в то время как другая влиятельная организация Великобритании, Cochrane Collaboration, утверждает, что с 2012 года нет четких доказательств того, что она эффективна.
Раздел о расстройствах, непосредственно связанных со стрессом, в недавно опубликованной МКБ-11 включает в себя два похожих диагноза: посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) и осложненное посттравматическое стрессовое расстройство (ОПТСР)1.
Понятие «низкого когнитивного темпа» (НКТ), набора симптомов, характеризующихся чрезмерной мечтательностью, путаницей и неясностью мыслей, сонливостью и замедленным мышлением и поведением, было введено более трех десятилетий назад.
Секретариат ВПА создан для содействия функционированию Ассоциации в выполнении поставленных целей и задач. Он постоянно в движении, идет в ногу со временем и согласуется с требованиями сообществ – членов ВПА. Его главный офис зарегистрирован в Женеве, Швейцария, и расположен в Департаменте психиатрии Женевского университетского психиатрического госпиталя.
Секция ВПА, посвященная психиатрической помощи пациентам с ВИЧ/СПИД, определяет эту область как подраздел консультативно-организационной психиатрии, сфокусированный на предупреждении, уходе и лечении ВИЧ и СПИД, психиатрических аспектах опасного поведения и его последствиях, психиатрических проявлениях ВИЧ и его стигмы, психологических последствиях ВИЧ-инфекции и сопутствующих ей заболеваниях и их воздействии на личность, инфицированную и пораженную ВИЧ, а также на необходимости в интегрированном биопсихосоциокультуральном подходе к его предупреждению, уходу и приверженности1.
Секция ВПА по нейровизуализации в психиатрии была основана в 1996 году в Мадриде, на 10-м Всемирном конгрессе по психиатрии. К основным целям Секции относятся: распространение инновационных методологических подходов и финансирование исследований по применению разных методов нейровизуализации в психиатрии; интеграция клинических и нейровизуализационных исследований; сотрудничество между разными секциями ВПА и исследователями по всему миру.
Следуя принципам Плана действий WPA на 2017‐2020 годы1,2 и конкретного Плана действий секретаря по публикациям WPA3, за последние несколько месяцев был достигнут прогресс по двум основным направлениям: 1) распространение основанных на фактах знаний и передовой практики в области психиатрии и психического здоровья; и 2) продвижение публикаций WPA.
Знакомство с психиатрией во время получения медицинского образования может способствовать увеличению лиц, выбирающих ее в качестве своей специальности и удержанию в ней1,2. Это особенно важно, так как во всем мире тренд на выбор психиатрии в качестве профессии, кажется, находится на спаде3. Обучение психиатрии на постдипломном уровне уже изучалось в некоторой степени4-6, но очень мало известно о том, как это образование включено в вузовские учебные программы на глобальном уровне, и еще меньше о том, как студенты-медики фактически получают его во всем мире.