Психиатрия Всемирная психиатрия
№02 2014
Глобальные приоритеты гражданского общества в отношении охраны психического здоровья: результаты опроса, проведенного в 53 странах №02 2014
Номера страниц в выпуске:198-200
Психические расстройства составляют 13% глобального бремени болезней. Одно только большое депрессивное расстройство займет значительную часть этого бремени уже в 2030 г. [1]. Среди людей с психическими расстройствами ожидаемая продолжительность жизни на 15-20 лет меньше, чем в общей популяции [2]. По прогнозам, психические расстройства к 2030 г. будут отвечать за треть из 47 триллионов долларов убытков, связанных со всеми неинфекционными заболеваниями [3]. Они также вносят существенный вклад в политические издержки - психические расстройства влияют на достижение Целей развития в новом тысячелетии [4].
Перевод: Алфимов П.В.
Психические расстройства составляют 13% глобального бремени болезней. Одно только большое депрессивное расстройство займет значительную часть этого бремени уже в 2030 г. [1]. Среди людей с психическими расстройствами ожидаемая продолжительность жизни на 15-20 лет меньше, чем в общей популяции [2]. По прогнозам, психические расстройства к 2030 г. будут отвечать за треть из 47 триллионов долларов убытков, связанных со всеми неинфекционными заболеваниями [3]. Они также вносят существенный вклад в политические издержки - психические расстройства влияют на достижение Целей развития в новом тысячелетии [4].
Оказание помощи людям с психическими расстройствами имеет недостаточные объем, охват и эффективность [5], что особенно заметно в развивающихся странах [6]. Большинство стран выделяют менее 2% своих бюджетов здравоохранения на охрану психического здоровья [7]. Это различие между потребностью здравоохранения (13%) и распределения ресурсов (2%) известно, как «разрыв в лечении» (treatment gap) [8].
Один из подходов к сокращению этого разрыва лежит в области глобальной политики. Всемирная федерация психического здоровья (World Federation for Mental Health, WFMH) в стратегическом союзе с Движением за глобальное психическое здоровье (Movement for Global Mental Health) запустили инициативу «Мощный толчок для психического здоровья» (Great Push for Mental Health). Цель этой кампании заключается в выяснении того, какие направления в сфере оказания услуг являются приоритетными с точки зрения людей, которые имеют личную или профессиональную заинтересованность в области психического здоровья. С июня по ноябрь 2012 года мы опросили 473 членов WFMH (организаций и физических лиц), чтобы установить приоритеты в сфере охраны психического здоровья среди ключевых заинтересованных участников гражданского общества, в частности потребителей медицинских услуг, членов их семей и профессионалов. Опросник включал сведения об общих и специфических приоритетах развития отрасли, характеристики надлежащих психиатрических услуг, а также показатели прогресса в области охраны психического здоровья, предоставленные экспертной группой Lancet Global Mental Health Group [9]. Пункты опросника были ранжированы по важности, выделены четыре главных приоритета в каждой группе вопросов. Организации были сгруппированы по группам низкого, среднего и высокого достатка по классификации Атласа Всемирного банка.
Ответы были получены от 96 организаций (20%), представляющих 15 стран с низким уровнем доходов (16%), 28 стран со средним доходом (29%), 43 страны с высоким уровнем доходов (45%) и 10 стран со смешанным доходом (10%). Пятьдесят девять (62%) опрошенных представляли потребителей услуг (от 3 до 250 000 человек, всего 589 900 человек), 49 (51%) представляли членов семей душевнобольных (от 1 до 400 000, всего 530 916 человек), 50 (52%) опрошенных представляли специалистов в области психического здоровья (от 2 до 25 000 человек, всего 55 411 человек), 23 (24%) опрошенных представляли группы организаций по охране психического здоровья (от 1 до 283 групп, всего 519 групп). Шестьдесят опрошенных организаций (63%) предоставляют услуги в области психического здоровья в общей сложности 681 761 пациенту (от 10 до 350 000 человек), 92 опрошенные организации (96%) считают своей задачей оказать влияние на национальную политику в области психического здоровья.
Респонденты представляли 53 страны: Афганистан (n=52), Албания (n=52), Аргентина, Австралия (n=54), Австрия (n=53), Бангладеш, Босния и Герцеговина, Бразилия (n=52), Бурунди, Камбоджа, Канада (n=53), Кабо-Верде, Китай, Острова Кука, Демократическая Республика Конго, Англия/Великобритания (n=52), Эфиопия, Фиджи, Франция, Гана (n=52), Гибралтар, Греция (n=54), Гаити, Гонконг, Венгрия, Индия (n=54), Ирландия, Италия, Кот-д'Ивуар, Кения (n=54), Ливан, Люксембург, Мадагаскар, Малави, Малайзия (n=52), Мальта (n=52), Мексика (n=53), Непал (n=56), Нидерланды, Новая Зеландия (n=52), Нигерия (n=52), Перу, Португалии (n=52), Руанда (n=52), Словения, Сомали, Южная Африка (n=53), Испания, Южный Судан, Свазиленд, Танзания, Уругвай и США (n=512).
Логистическая регрессия по группе уровня доходов показала, что частота ответа от 257 организациях с высоким уровнем дохода (17%) была значительно ниже (β=0,583, р<0,001), чем частота ответа от 38 организаций с низким уровнем дохода (39%) и 16 международных организаций (63%), при этом не было различий по частоте ответа со 162 организациями со средним уровнем дохода (17%).
Достигнут консенсус по всем 11 общим приоритетам охраны психического здоровья. Наибольший рейтинг получили следующие общие приоритеты: «национальная политика или стратегия в области психического здоровья» (№ 1), «продвижение кампаний по ликвидации стигмы и дискриминации» (№ 2), «развитие и обеспечение доступности психосоциальных методов лечения, направленных на функциональное восстановление и, по возможности, возврат к трудовой деятельности» (№ 3) и «содействие переходу от психиатрических больниц к оказанию помощи с опорой на сообщество» (№ 4).
Между всеми группами уровня доходов достигнут консенсус по 14 из 18 специфическим приоритетам. Четыре специфических приоритета («ВИЧ/СПИД», «антропогенные катастрофы, включая войны, геноцид и боевой стресс», «стихийные бедствия» и «тропические болезни») получили наибольший рейтинг в странах с низким уровнем дохода и наименьший рейтинг в странах с высоким уровнем дохода. Во всех группа по уровню дохода участники соглашаются, что наиважнейшим приоритетом является «обеспечение доступности помощи психически больным с опорой на сообществе».
Достигнут консенсус по всем 11 характеристикам надлежащей психиатрической помощи с опорой на сообщество. Наибольший рейтинг получила характеристика «разработка эффективной программы, направленной на защиту прав пациентов и исследования в сфере профилактики психических заболеваний и инвалидности, а также на продвижение служб психического здоровья».
Достигнут консенсус по всем показателям развития, кроме двух («доля недобровольных госпитализаций» и «доля психиатров»). Наибольший рейтинг получили показатели «специальный бюджет, выделенный на нужды служб психического здоровья в рамках общих медицинских затрат» (№ 1), «наличие официальной политики, программ или планов в области психического здоровья, в том числе в области детского и подросткового психического здоровья» (№ 2), «доля охраны психического здоровья в общей сумме медицинских затрат в контексте помощи с опорой на сообщество, включая услуги в первичной и общей медицинской сети» (№ 3).
Респондентам было предложено указать разумную долю (в процентах) бюджета здравоохранения, который, по их мнению, следует тратить на охрану психического здоровья. Был достигнут консенсус во всех группах по уровню дохода – респонденты считают, что в среднем 10% от бюджета здравоохранения должно выделятся на охрану психического здоровья. Другие статьи расхода, на которые обращали внимания респонденты, включали электронные технологии в здравоохранении, клиент-ориентированные услуги и вовлечение в разработку политик в сфере охраны здоровья самих потребителей услуг.
Наконец, с точки зрения «польза-стоимость» были оценены профессиональные группы, участвующие в сфере охраны психического здоровья. По этим показателям не обнаружено различий между группами уровня дохода. Получены следующие результаты (в порядке убывания соотношения «польза/стоимость»): психиатрические медсестры, психиатры, врачи общей практики, социальные работники, работники в области общественного здравоохранения, психологи, члены групп поддержки пациентов, медицинские сестры общей практики.
Итак, результаты этого исследования, проведенного в 53 странах, предполагают, что среди организаций, занятых в сфере психического здоровья, есть консенсус в отношении надлежащей структуры служб психического здоровья. Участники опроса считают, что психиатрическая служба должна в большей степени быть ориентирована на сообщество, а не на госпитальное звено, а также что на всех уровнях (первичном и вторичном) должны быть доступны как психосоциальные, так и фармакологические методы лечения, которые бы предоставлялись персоналом с надлежащей квалификацией.
Важнейшим приоритетом является наличие национальной политики в сфере охраны психического здоровья. Из 15 стран в Восточной и Юго-Восточной Азии в 14 странах (93 %) существует такая национальная политика; в 10 странах (67%) существует соответствующее законодательство [10]. Из 53 европейских стран в 44 странах (83%) существует национальная политика, а 50 стран (95%) имеют соответствующее законодательство [11]. Из 34 стран Латинской Америки в 24 странах (70%) существует национальная политика, и лишь в 3 странах (10%) – соответствующее законодательство (12).
Во всех странах респонденты в целом поддерживают лечение с опорой на сообщество. Тем не менее, отметим недавний опыт Китая, который показывает, что сокращение госпитальных расходов не всегда приводит к желаемым результатам [13]. Проблемы, выявленные в африканских странах, включают: отсутствие консенсуса в отношении приоритетов между сторонами, слабая вовлеченность сообщества в лечебном процессе, ненадежность волонтеров [14].
Почти все участники опроса подчеркивают важность помощи с опорой на сообщество и вклад потребителей услуг в разработку новых политик в сфере психического здоровья. В англоговорящих странах с высоким уровнем дохода это отражено в переориентации психиатрии в направлении концепции recovery (функционального восстановления) [15]. В недавнем систематическом обзоре выделены ключевые процессы recovery: социальная интеграция, надежда и оптимизм, направленный в будущее, идентичность, смысл жизни и ощущение своей компетентности [16]. Важно отметить, что эти данные основаны на исследованиях, проведенных в англоговорящих странах [17]. Еще предстоит выяснить, что представляет собой конструкт recovery в других странах [18].
Глобальный консенсус в отношении затрат на охрану психического здоровья, составляет 10% от национального бюджета здравоохранения. Перераспределение государственных ресурсов с учетом бремени болезней, определенно, расширит масштаб психиатрической помощи [9]. Особенно остро этот вопрос стоит в странах с низким и средним уровнями дохода [19]. Финансовые ресурсы, требуемые для расширения охвата психиатрической помощью, невелики: всего 2 долл. США на человека в странах с низким уровнем дохода и 3-4 долл. США в странах со средним уровнем дохода [20]. Результаты исследования были переданы для рассмотрения во Всемирную организацию здравоохранения, а также включены авторами в документ People’s Charter for Mental Health (Народная хартия о психическом здоровье).
Психические расстройства составляют 13% глобального бремени болезней. Одно только большое депрессивное расстройство займет значительную часть этого бремени уже в 2030 г. [1]. Среди людей с психическими расстройствами ожидаемая продолжительность жизни на 15-20 лет меньше, чем в общей популяции [2]. По прогнозам, психические расстройства к 2030 г. будут отвечать за треть из 47 триллионов долларов убытков, связанных со всеми неинфекционными заболеваниями [3]. Они также вносят существенный вклад в политические издержки - психические расстройства влияют на достижение Целей развития в новом тысячелетии [4].
Оказание помощи людям с психическими расстройствами имеет недостаточные объем, охват и эффективность [5], что особенно заметно в развивающихся странах [6]. Большинство стран выделяют менее 2% своих бюджетов здравоохранения на охрану психического здоровья [7]. Это различие между потребностью здравоохранения (13%) и распределения ресурсов (2%) известно, как «разрыв в лечении» (treatment gap) [8].
Один из подходов к сокращению этого разрыва лежит в области глобальной политики. Всемирная федерация психического здоровья (World Federation for Mental Health, WFMH) в стратегическом союзе с Движением за глобальное психическое здоровье (Movement for Global Mental Health) запустили инициативу «Мощный толчок для психического здоровья» (Great Push for Mental Health). Цель этой кампании заключается в выяснении того, какие направления в сфере оказания услуг являются приоритетными с точки зрения людей, которые имеют личную или профессиональную заинтересованность в области психического здоровья. С июня по ноябрь 2012 года мы опросили 473 членов WFMH (организаций и физических лиц), чтобы установить приоритеты в сфере охраны психического здоровья среди ключевых заинтересованных участников гражданского общества, в частности потребителей медицинских услуг, членов их семей и профессионалов. Опросник включал сведения об общих и специфических приоритетах развития отрасли, характеристики надлежащих психиатрических услуг, а также показатели прогресса в области охраны психического здоровья, предоставленные экспертной группой Lancet Global Mental Health Group [9]. Пункты опросника были ранжированы по важности, выделены четыре главных приоритета в каждой группе вопросов. Организации были сгруппированы по группам низкого, среднего и высокого достатка по классификации Атласа Всемирного банка.
Ответы были получены от 96 организаций (20%), представляющих 15 стран с низким уровнем доходов (16%), 28 стран со средним доходом (29%), 43 страны с высоким уровнем доходов (45%) и 10 стран со смешанным доходом (10%). Пятьдесят девять (62%) опрошенных представляли потребителей услуг (от 3 до 250 000 человек, всего 589 900 человек), 49 (51%) представляли членов семей душевнобольных (от 1 до 400 000, всего 530 916 человек), 50 (52%) опрошенных представляли специалистов в области психического здоровья (от 2 до 25 000 человек, всего 55 411 человек), 23 (24%) опрошенных представляли группы организаций по охране психического здоровья (от 1 до 283 групп, всего 519 групп). Шестьдесят опрошенных организаций (63%) предоставляют услуги в области психического здоровья в общей сложности 681 761 пациенту (от 10 до 350 000 человек), 92 опрошенные организации (96%) считают своей задачей оказать влияние на национальную политику в области психического здоровья.
Респонденты представляли 53 страны: Афганистан (n=52), Албания (n=52), Аргентина, Австралия (n=54), Австрия (n=53), Бангладеш, Босния и Герцеговина, Бразилия (n=52), Бурунди, Камбоджа, Канада (n=53), Кабо-Верде, Китай, Острова Кука, Демократическая Республика Конго, Англия/Великобритания (n=52), Эфиопия, Фиджи, Франция, Гана (n=52), Гибралтар, Греция (n=54), Гаити, Гонконг, Венгрия, Индия (n=54), Ирландия, Италия, Кот-д'Ивуар, Кения (n=54), Ливан, Люксембург, Мадагаскар, Малави, Малайзия (n=52), Мальта (n=52), Мексика (n=53), Непал (n=56), Нидерланды, Новая Зеландия (n=52), Нигерия (n=52), Перу, Португалии (n=52), Руанда (n=52), Словения, Сомали, Южная Африка (n=53), Испания, Южный Судан, Свазиленд, Танзания, Уругвай и США (n=512).
Логистическая регрессия по группе уровня доходов показала, что частота ответа от 257 организациях с высоким уровнем дохода (17%) была значительно ниже (β=0,583, р<0,001), чем частота ответа от 38 организаций с низким уровнем дохода (39%) и 16 международных организаций (63%), при этом не было различий по частоте ответа со 162 организациями со средним уровнем дохода (17%).
Достигнут консенсус по всем 11 общим приоритетам охраны психического здоровья. Наибольший рейтинг получили следующие общие приоритеты: «национальная политика или стратегия в области психического здоровья» (№ 1), «продвижение кампаний по ликвидации стигмы и дискриминации» (№ 2), «развитие и обеспечение доступности психосоциальных методов лечения, направленных на функциональное восстановление и, по возможности, возврат к трудовой деятельности» (№ 3) и «содействие переходу от психиатрических больниц к оказанию помощи с опорой на сообщество» (№ 4).
Между всеми группами уровня доходов достигнут консенсус по 14 из 18 специфическим приоритетам. Четыре специфических приоритета («ВИЧ/СПИД», «антропогенные катастрофы, включая войны, геноцид и боевой стресс», «стихийные бедствия» и «тропические болезни») получили наибольший рейтинг в странах с низким уровнем дохода и наименьший рейтинг в странах с высоким уровнем дохода. Во всех группа по уровню дохода участники соглашаются, что наиважнейшим приоритетом является «обеспечение доступности помощи психически больным с опорой на сообществе».
Достигнут консенсус по всем 11 характеристикам надлежащей психиатрической помощи с опорой на сообщество. Наибольший рейтинг получила характеристика «разработка эффективной программы, направленной на защиту прав пациентов и исследования в сфере профилактики психических заболеваний и инвалидности, а также на продвижение служб психического здоровья».
Достигнут консенсус по всем показателям развития, кроме двух («доля недобровольных госпитализаций» и «доля психиатров»). Наибольший рейтинг получили показатели «специальный бюджет, выделенный на нужды служб психического здоровья в рамках общих медицинских затрат» (№ 1), «наличие официальной политики, программ или планов в области психического здоровья, в том числе в области детского и подросткового психического здоровья» (№ 2), «доля охраны психического здоровья в общей сумме медицинских затрат в контексте помощи с опорой на сообщество, включая услуги в первичной и общей медицинской сети» (№ 3).
Респондентам было предложено указать разумную долю (в процентах) бюджета здравоохранения, который, по их мнению, следует тратить на охрану психического здоровья. Был достигнут консенсус во всех группах по уровню дохода – респонденты считают, что в среднем 10% от бюджета здравоохранения должно выделятся на охрану психического здоровья. Другие статьи расхода, на которые обращали внимания респонденты, включали электронные технологии в здравоохранении, клиент-ориентированные услуги и вовлечение в разработку политик в сфере охраны здоровья самих потребителей услуг.
Наконец, с точки зрения «польза-стоимость» были оценены профессиональные группы, участвующие в сфере охраны психического здоровья. По этим показателям не обнаружено различий между группами уровня дохода. Получены следующие результаты (в порядке убывания соотношения «польза/стоимость»): психиатрические медсестры, психиатры, врачи общей практики, социальные работники, работники в области общественного здравоохранения, психологи, члены групп поддержки пациентов, медицинские сестры общей практики.
Итак, результаты этого исследования, проведенного в 53 странах, предполагают, что среди организаций, занятых в сфере психического здоровья, есть консенсус в отношении надлежащей структуры служб психического здоровья. Участники опроса считают, что психиатрическая служба должна в большей степени быть ориентирована на сообщество, а не на госпитальное звено, а также что на всех уровнях (первичном и вторичном) должны быть доступны как психосоциальные, так и фармакологические методы лечения, которые бы предоставлялись персоналом с надлежащей квалификацией.
Важнейшим приоритетом является наличие национальной политики в сфере охраны психического здоровья. Из 15 стран в Восточной и Юго-Восточной Азии в 14 странах (93 %) существует такая национальная политика; в 10 странах (67%) существует соответствующее законодательство [10]. Из 53 европейских стран в 44 странах (83%) существует национальная политика, а 50 стран (95%) имеют соответствующее законодательство [11]. Из 34 стран Латинской Америки в 24 странах (70%) существует национальная политика, и лишь в 3 странах (10%) – соответствующее законодательство (12).
Во всех странах респонденты в целом поддерживают лечение с опорой на сообщество. Тем не менее, отметим недавний опыт Китая, который показывает, что сокращение госпитальных расходов не всегда приводит к желаемым результатам [13]. Проблемы, выявленные в африканских странах, включают: отсутствие консенсуса в отношении приоритетов между сторонами, слабая вовлеченность сообщества в лечебном процессе, ненадежность волонтеров [14].
Почти все участники опроса подчеркивают важность помощи с опорой на сообщество и вклад потребителей услуг в разработку новых политик в сфере психического здоровья. В англоговорящих странах с высоким уровнем дохода это отражено в переориентации психиатрии в направлении концепции recovery (функционального восстановления) [15]. В недавнем систематическом обзоре выделены ключевые процессы recovery: социальная интеграция, надежда и оптимизм, направленный в будущее, идентичность, смысл жизни и ощущение своей компетентности [16]. Важно отметить, что эти данные основаны на исследованиях, проведенных в англоговорящих странах [17]. Еще предстоит выяснить, что представляет собой конструкт recovery в других странах [18].
Глобальный консенсус в отношении затрат на охрану психического здоровья, составляет 10% от национального бюджета здравоохранения. Перераспределение государственных ресурсов с учетом бремени болезней, определенно, расширит масштаб психиатрической помощи [9]. Особенно остро этот вопрос стоит в странах с низким и средним уровнями дохода [19]. Финансовые ресурсы, требуемые для расширения охвата психиатрической помощью, невелики: всего 2 долл. США на человека в странах с низким уровнем дохода и 3-4 долл. США в странах со средним уровнем дохода [20]. Результаты исследования были переданы для рассмотрения во Всемирную организацию здравоохранения, а также включены авторами в документ People’s Charter for Mental Health (Народная хартия о психическом здоровье).
Благодарность
Авторы благодарят Deborah Maguire за неоценимую помощь в сборе материала.Список исп. литературыСкрыть список1. Hock RS, Or F, Kolappa K et al. A new resolution for global mental health. Lancet 2012;379:1367-8.
2. Thornicroft G. Premature death among people with mental illness. BMJ 2013;346:f2969.
3. Bloom DE, Cafiero ET, Jane-Llopis E et al. The global economic burden of non-communicable diseases. Geneva: World Economic Forum, 2011.
4. Miranda JJ, Patel V. Achieving the Millennium Development Goals: does mental health play a role? PLoS Med 2005;2:e291.
5. World Health Organization. Mental Health Gap Action Programme (mhGAP): scaling up care for mental, neurological and substance use disorders. Geneva: World Health Organization, 2008.
6. WHO World Mental Health Survey Consortium. Prevalence, severity and unmet need for treatment of mental disorders in the World Health Organization World Mental Health Surveys. JAMA 2004;291:2581-90.
7. Saxena S. Mental Health Gap Action Programme (mhGAP) 4th meeting summary report. Geneva: World Health Organization, 2012.
8. Thornicroft G. Most people with mental illness are not treated. Lancet 2007;370:807-8.
9. Chisholm D, Flisher AJ, Lund C et al. Scale up services for mental disorders: a call for action. Lancet 2007;370:1241-52.
10. Ito H, Setoya Y, Suzuki Y. Lessons learned in developing community mental health care in East and South East Asia. World Psychiatry 2012:11:186-90.
11. Semrau M, Barley EA, Law A et al. Lessons learned in developing community mental health care in Europe. World Psychiatry 2011;10:217-25.
12. Razzouk D, Gregorio G, Antunes R et al. Lessons learned in developing community mental health care in Latin American and Caribbean countries. World Psychiatry 2012;11:191-5.
13. Liu J, Ma H, He YL et al. Mental health system in China: history, recent service reform and future challenges. World Psychiatry 2011;10:210-6.
14. Hanlon C, Wondimagegn D, Alem A. Lessons learned in developing community mental health care in Africa. World Psychiatry 2010;9:185-9.
15. Bellack A, Drapalski A. Issues and developments on the consumer recovery construct. World Psychiatry 2012;11:156-60.
16. Leamy M, Bird V, Le Boutillier C et al. A conceptual framework for personal recovery in mental health: systematic review and narrative synthesis. Br J Psychiatry 2011;199:445-52.
17. Slade M, Leamy M, Bacon F et al. International differences in understanding recovery: systematic review. Epidemiol Psychiatr Sci 2012;21:353-64.
18. Slade M, Amering M, Farkas M et al. Uses and abuses of recovery: implementing recovery-oriented practices in mental health systems. World Psychiatry 2014;13:12-20.
19. Eaton J, McCay L, Semrau M et al. Scale up of services for mental health in low-income and middle-income countries. Lancet 2011; 378:1592-603.
20. Lund C, Chisholm D, Saxena S. The cost of scaling up mental health care in low- and middle-income countries. S Afr J Psychiatry 2008;14:106.
10 июня 2014
Количество просмотров: 789