Психиатрия Всемирная психиатрия
№02 2018
Служба взаимопомощи в области охраны психического здоровья на 2018 год: младенчество или юность? №02 2018
Номера страниц в выпуске:219-220
Взаимопомощь у лиц с психическими расстройствами в настоящее время считается центральным компонентом системы оказания медицинской помощи в таких странах, как США, Канада, Австралия и Великобритания. Профессионалы, ищущие возможности обеспечить наилучшую реабилитацию пациентов, разработали стратегии и учебные программы, которые включают сотрудничество с бывшими пациентами в рамках этих служб (например, Инструментарий Бостонского университета для повышения компетенций в области содействия выздоровлению – Boston University’s Recovery Promoting Competencies Toolkit).
Взаимопомощь у лиц с психическими расстройствами в настоящее время считается центральным компонентом системы оказания медицинской помощи в таких странах, как США, Канада, Австралия и Великобритания. Профессионалы, ищущие возможности обеспечить наилучшую реабилитацию пациентов, разработали стратегии и учебные программы, которые включают сотрудничество с бывшими пациентами в рамках этих служб (например, Инструментарий Бостонского университета для повышения компетенций в области содействия выздоровлению – Boston University’s Recovery Promoting Competencies Toolkit).
В 2012 г. Davidson и соавт.1 описали в этом журнале систему взаимопомощи пациентов с психическими расстройствами («поддержка равных»), которая находилась еще в зачаточном состоянии. Они отметили: несмотря на то что в области психического здоровья наблюдается рост числа сотрудников, работающих в рамках взаимопомощи, их роль и задачи неясны и существующая база исследований в основном включает в себя исследования технико-экономической обоснованности зачастую с существенными методологическими проблемами. По нашему мнению, спустя шесть лет система взаимопомощи у лиц с психическими расстройствами значительно расширилась.
В последнее время работа направлена на достижение общего понимания ролей и возможных показателей качества для службы «поддержки равных». Например, Chinman и соавт.2 разрабатывают систему экспертной оценки для двух областей: спектра услуг, предоставляемых бывшими пациентами, и факторов, которые поддерживают или затрудняют работу этих служб. В США Cronise и соавт.3 провели национальный опрос, чтобы определить роли, задачи, условия, профессиональную подготовку и характер вознаграждения, которые в настоящее время предлагаются тем, кого называют «специалистами службы взаимопомощи». Они обнаружили, что эти люди уже не являются сотрудниками, работающими неполный рабочий день, в условиях закрытого сообщества. Данные 597 респондентов показали, что более 64% работают полный рабочий день в самых разных условиях, включая лечебно-судебные организации.
Превращение бывших пациентов в полноценных работников сферы охраны психического здоровья показало, что большинство из них выполняют задачи, являющиеся уникальными для человека с личным опытом преодоления психического расстройства. В то же время часть из них занимают должности, для которых подобный личный опыт не является обязательным, но может быть преимуществом. К ним, например, относятся работники, задействованные в сфере реабилитации, такие как делопроизводители, специалисты по трудоустройству и консультанты по вопросам работы.
После публикации Davidson и соавт.1 появилось соглашение об общем наборе компетенций для работников данной сферы (https://www.samhsa.gov/brss-tacs/recovery-support-tools/peers/core-skills-peer-workers), дополненное сводом принципов, одобренных национальными руководствами для службы взаимопомощи лиц, страдающих психическими расстройствами, в США (https://inaops.org/nationalstandards).
Служба взаимопомощи также стала развиваться в Европе, о чем свидетельствуют новые учебные программы для сотрудников службы взаимопомощи, в том числе те, которые были определены Консорциумом Европейского союза4 как надлежащая практика (например, Peer2Peer в Испании), а также университетские программы, например двухлетняя программа Experts by Experience в Университете Ханце в Нидерландах.
Функции и процессы, являющиеся общими для всех этих программ, свидетельствуют о том, что растет понимание некоторых базовых качеств, уникальных для системы взаимопомощи лиц с психическими расстройствами (таких как отношения, основанные на том, что один человек делится с другим своим реальным жизненным опытом / подтверждение эмпирических знаний и умышленный акцент на развитие сильных сторон, поддержание надежды и расширение прав и возможностей).
Недавние систематические обзоры5 подтвердили, что, хотя пациенты, участвующие в службе взаимопомощи, в целом подвержены традиционным клиническим исходам (например, повторная госпитализация, рецидив), их результаты лучше в таких областях, как личная эффективность, надежда, расширение прав и возможностей, трудоустройство, и других, имеющих отношение к реабилитации.
С учетом критических замечаний исследования системы взаимопомощи у пациентов, страдающих психическими заболеваниями, продвинулись вперед, возросло число контролируемых исследований. Например, Mahlke и соавт.6 в своем рандомизированном контролируемом исследовании (РКИ) с участием 261 испытуемого четко сформулировали задачи, которые должны быть поставлены, разработали стандартизованное обучение для испытуемых и отобрали работников службы взаимопомощи с аналогичным опытом. Исследование показало, что в ходе 6-месячного наблюдения оказание индивидуальной поддержки в сочетании со стандартным лечением было связано со значительно более высокими показателями личностной эффективности по сравнению с применением только стандартного лечения.
В течение последних шести лет увеличилось число руководств и программ, созданных или внедренных самими участниками службы взаимопомощи, что позволяет проводить контролируемые исследования и таким образом получить лучшие доказательства эффективности, чем это было возможно при оказании простой индивидуальной взаимной поддержки. Например, в РКИ показана большая эффективность Wellness Recovery Action Planning7 по сравнению с обычным уходом, выразившаяся в снижении выраженности психопатологических симптомов, повышении уровня надежды у участников и улучшении качества жизни людей с тяжелыми и хроническими психическими заболеваниями. Ориентированное на участников программы взаимопомощи руководство по борьбе с самостигматизацией при изучении в рамках РКИ также показало положительные результаты8. Другие аналогичные программы, например испанская программа «Образование: инструмент для борьбы со стигмой и дискриминацией», включены в Руководство по надлежащей практике Консорциума Европейского союза4.
Проводимые участниками службы взаимопомощи мероприятия в рамках самоуправления, а также направление ими лиц с психическими заболеваниями в медицинские учреждения показали свою эффективность9. Недавнее РКИ в рамках программы под названием «На пути к восстановлению, расширению прав и возможностей и личному опыту» (Toward Recovery, Empowerment and Experiential Expertise – TREE), разработанной в Нидерландах, показало большую эффективность данных мероприятий в сочетании с уходом по сравнению с обычным уходом не только с точки зрения исходов заболевания, но и с позиций расширения прав и возможностей, уверенности в своем психическом состоянии и снижения чувства одиночества10.
В целом общее число программ, разработанных или проводимых непосредственно участниками службы взаимопомощи, и их возрастающее число, изученное в РКИ, отражают происходящее развитие службы взаимопомощи.
Несмотря на то что по-прежнему существуют проблемы с внедрением и методологией, достигнута большая ясность в отношении того, что такое взаимопомощь у лиц, страдающих психическими расстройствами, на самом деле. Большее разнообразие доступных учебных программ, разработка шкалы финансовых показателей, предложение стандартизировать компетенции, более совершенные РКИ и появление программ, разработанных самими пациентами, являются впечатляющими достижениями в этой сфере за последние шесть лет.
Эти достижения указывают на то, что служба взаимопомощи лиц с психическими расстройствами уже вышла из стадии «младенчества». Скорее она представляет собой упрочившееся, развивающееся, многообещающее направление в сфере совершенствования реабилитации.
Перевод: Павлова-Воинкова Е.Е. (Санкт-Петербург)
Редактура: к.м.н. Рукавишников Г.В. (Санкт-Петербург)
(World Psychiatry 2018;17(2):222-224)
M. Farkas подтверждает поддержку the US National Institute on Disability, Independent Living and Rehabilitation Research; the Administration for Community Living; the Substance Abuse and Mental Health Services Administration; and the Department of Health and Human Services. Содержание этой статьи не обязательно соответствует политике вышеупомянутых организаций.
DOI:10.1002/wps.20530
В 2012 г. Davidson и соавт.1 описали в этом журнале систему взаимопомощи пациентов с психическими расстройствами («поддержка равных»), которая находилась еще в зачаточном состоянии. Они отметили: несмотря на то что в области психического здоровья наблюдается рост числа сотрудников, работающих в рамках взаимопомощи, их роль и задачи неясны и существующая база исследований в основном включает в себя исследования технико-экономической обоснованности зачастую с существенными методологическими проблемами. По нашему мнению, спустя шесть лет система взаимопомощи у лиц с психическими расстройствами значительно расширилась.
В последнее время работа направлена на достижение общего понимания ролей и возможных показателей качества для службы «поддержки равных». Например, Chinman и соавт.2 разрабатывают систему экспертной оценки для двух областей: спектра услуг, предоставляемых бывшими пациентами, и факторов, которые поддерживают или затрудняют работу этих служб. В США Cronise и соавт.3 провели национальный опрос, чтобы определить роли, задачи, условия, профессиональную подготовку и характер вознаграждения, которые в настоящее время предлагаются тем, кого называют «специалистами службы взаимопомощи». Они обнаружили, что эти люди уже не являются сотрудниками, работающими неполный рабочий день, в условиях закрытого сообщества. Данные 597 респондентов показали, что более 64% работают полный рабочий день в самых разных условиях, включая лечебно-судебные организации.
Превращение бывших пациентов в полноценных работников сферы охраны психического здоровья показало, что большинство из них выполняют задачи, являющиеся уникальными для человека с личным опытом преодоления психического расстройства. В то же время часть из них занимают должности, для которых подобный личный опыт не является обязательным, но может быть преимуществом. К ним, например, относятся работники, задействованные в сфере реабилитации, такие как делопроизводители, специалисты по трудоустройству и консультанты по вопросам работы.
После публикации Davidson и соавт.1 появилось соглашение об общем наборе компетенций для работников данной сферы (https://www.samhsa.gov/brss-tacs/recovery-support-tools/peers/core-skills-peer-workers), дополненное сводом принципов, одобренных национальными руководствами для службы взаимопомощи лиц, страдающих психическими расстройствами, в США (https://inaops.org/nationalstandards).
Служба взаимопомощи также стала развиваться в Европе, о чем свидетельствуют новые учебные программы для сотрудников службы взаимопомощи, в том числе те, которые были определены Консорциумом Европейского союза4 как надлежащая практика (например, Peer2Peer в Испании), а также университетские программы, например двухлетняя программа Experts by Experience в Университете Ханце в Нидерландах.
Функции и процессы, являющиеся общими для всех этих программ, свидетельствуют о том, что растет понимание некоторых базовых качеств, уникальных для системы взаимопомощи лиц с психическими расстройствами (таких как отношения, основанные на том, что один человек делится с другим своим реальным жизненным опытом / подтверждение эмпирических знаний и умышленный акцент на развитие сильных сторон, поддержание надежды и расширение прав и возможностей).
Недавние систематические обзоры5 подтвердили, что, хотя пациенты, участвующие в службе взаимопомощи, в целом подвержены традиционным клиническим исходам (например, повторная госпитализация, рецидив), их результаты лучше в таких областях, как личная эффективность, надежда, расширение прав и возможностей, трудоустройство, и других, имеющих отношение к реабилитации.
С учетом критических замечаний исследования системы взаимопомощи у пациентов, страдающих психическими заболеваниями, продвинулись вперед, возросло число контролируемых исследований. Например, Mahlke и соавт.6 в своем рандомизированном контролируемом исследовании (РКИ) с участием 261 испытуемого четко сформулировали задачи, которые должны быть поставлены, разработали стандартизованное обучение для испытуемых и отобрали работников службы взаимопомощи с аналогичным опытом. Исследование показало, что в ходе 6-месячного наблюдения оказание индивидуальной поддержки в сочетании со стандартным лечением было связано со значительно более высокими показателями личностной эффективности по сравнению с применением только стандартного лечения.
В течение последних шести лет увеличилось число руководств и программ, созданных или внедренных самими участниками службы взаимопомощи, что позволяет проводить контролируемые исследования и таким образом получить лучшие доказательства эффективности, чем это было возможно при оказании простой индивидуальной взаимной поддержки. Например, в РКИ показана большая эффективность Wellness Recovery Action Planning7 по сравнению с обычным уходом, выразившаяся в снижении выраженности психопатологических симптомов, повышении уровня надежды у участников и улучшении качества жизни людей с тяжелыми и хроническими психическими заболеваниями. Ориентированное на участников программы взаимопомощи руководство по борьбе с самостигматизацией при изучении в рамках РКИ также показало положительные результаты8. Другие аналогичные программы, например испанская программа «Образование: инструмент для борьбы со стигмой и дискриминацией», включены в Руководство по надлежащей практике Консорциума Европейского союза4.
Проводимые участниками службы взаимопомощи мероприятия в рамках самоуправления, а также направление ими лиц с психическими заболеваниями в медицинские учреждения показали свою эффективность9. Недавнее РКИ в рамках программы под названием «На пути к восстановлению, расширению прав и возможностей и личному опыту» (Toward Recovery, Empowerment and Experiential Expertise – TREE), разработанной в Нидерландах, показало большую эффективность данных мероприятий в сочетании с уходом по сравнению с обычным уходом не только с точки зрения исходов заболевания, но и с позиций расширения прав и возможностей, уверенности в своем психическом состоянии и снижения чувства одиночества10.
В целом общее число программ, разработанных или проводимых непосредственно участниками службы взаимопомощи, и их возрастающее число, изученное в РКИ, отражают происходящее развитие службы взаимопомощи.
Несмотря на то что по-прежнему существуют проблемы с внедрением и методологией, достигнута большая ясность в отношении того, что такое взаимопомощь у лиц, страдающих психическими расстройствами, на самом деле. Большее разнообразие доступных учебных программ, разработка шкалы финансовых показателей, предложение стандартизировать компетенции, более совершенные РКИ и появление программ, разработанных самими пациентами, являются впечатляющими достижениями в этой сфере за последние шесть лет.
Эти достижения указывают на то, что служба взаимопомощи лиц с психическими расстройствами уже вышла из стадии «младенчества». Скорее она представляет собой упрочившееся, развивающееся, многообещающее направление в сфере совершенствования реабилитации.
Перевод: Павлова-Воинкова Е.Е. (Санкт-Петербург)
Редактура: к.м.н. Рукавишников Г.В. (Санкт-Петербург)
(World Psychiatry 2018;17(2):222-224)
M. Farkas подтверждает поддержку the US National Institute on Disability, Independent Living and Rehabilitation Research; the Administration for Community Living; the Substance Abuse and Mental Health Services Administration; and the Department of Health and Human Services. Содержание этой статьи не обязательно соответствует политике вышеупомянутых организаций.
DOI:10.1002/wps.20530
Список исп. литературыСкрыть список1. Davidson L, Bellamy C, Guy K et al. World Psychiatry 2012;11:123-8.
2. Chinman M, McCarthy S, Mitchell-Miland C et al. Psychiatr Rehabil J 2016;39:256-65
3. Cronise R, Teixeira C, Rogers ES et al. Psychiatr Rehabil J 2016;39:211-21.
4. European Union Compass Consortium. Good practices in mental health and well being. 2014. https://ec.europa.eu/health/sites/health/files/mental_ health/
5. Bellamy C, Schmutte T, Davidson L. Ment Health Soc Inclusion 2017;21: 161-7.
6. Mahlke C, Priebe S, Heumann K et al. Eur Psychiatry 2017;42:103-10.
7. Cook JA, Copeland ME, Jonikas JA et al. Schizophr Bull 2012;38:881-91.
8. Russinova Z, Rogers ES, Gagne C et al. Psychiatr Serv 2014;65:242-6.
9. Cabasa I, Camacho D, Velez Grau C et al. J Psychiatr Res 2016;84:80-9.
10. Boevink W, Kroon H, Van Vugt M et al. Psychosis 2016;8:287-300.