Психиатрия Психиатрия и психофармакотерапия им. П.Б. Ганнушкина
№05 2005

Результаты и обсуждение
   Динамика тревожных и депрессивных расстройств отражена на рис. 1, в табл. 1, 2.
   Наиболее чувствительным к воздействию рексетина оказался симптомокомплекс тревоги.
   Так, уже на 1-й неделе лечения некоторые больные стали отмечать снижение телесной напряженности и ощущения внутреннего дрожания, потливости, уменьшилась интенсивность чувства “неполноты” вдоха, наметилась тенденция к улучшению засыпания.
   В течение 2-й недели регресс тревоги был более существенный: менее интенсивными и более редкими были наплывы тягостных мыслей-образов основного фобического переживания (страх сойти с ума/потерять контроль, причинить вред и пр.); суточные колебания настроения становились не столь резкими; проявления недовольства, враждебности и раздражения в отношении ближайшего окружения смягчались.
   Следует отметить достаточно быстрое наступление терапевтического эффекта. Наиболее выраженное ослабление интенсивности тревожных переживаний и улучшение самочувствия больных наблюдалось в течение первых 4 нед терапии рексетином. В дальнейшем положительная динамика несколько замедлялась и носила более плавный характер.
   Уменьшение интенсивности, тягостности “умственной жвачки” следовало через 2–3 нед вместе со снижением общей аффективной напряженности (чувственный заряд переживаний). Нормализация самочувствия до исходного, доболезненного наблюдалась начиная с 3–4-й недели лечения.
   Депрессивная симптоматика начинала подвергаться обратному развитию наиболее значимо через 3 нед лечения: сначала пациентки сообщали об уменьшении постоянного ощущения слабости и утомляемости, прибавке сил и появлении желаний и интереса к жизни. В это время наблюдали эмоциональное оживление и уменьшение двигательной и ментальной заторможенности. Происходила и редукция ангедонических жалоб (неполучения удовольствия от общения, секса, еды, чтения, творческих увлечений, работы; чувства апатии). К этому же времени проявился вегетостабилизирующий эффект препарата.
   Больные (4 человека) отметили урежение частоты гастроинтестинального дискомфорта: сенесталгий в области кишечника, отрыжки воздухом, газообразования, утренних поносов и позывов на мочеиспускание перед выходом из дома.
   Особо следует подчеркнуть динамику эссенциальных фобических проявлений (рис. 2, табл. 3).
   Если первые 2 нед улучшение в основном происходило за счет редукции симптомокомплекса тревоги, то на 3-й неделе терапии было отмечено уменьшение частоты возникновения фобических переживаний. Больные могли большую часть дня не вспоминать о своих страхах, они появлялись эпизодически в утренние и вечерние часы. Уменьшалась и сила навязчивых страхов, они возникали “на периферии сознания”, не поглощая полностью внимания больных. Наиболее интенсивной редукции подвергся страх сумасшествия, который был наиболее тесно связан с тревожным аффектом. Наименьшая динамика была отмечена у фобии беременности. Страх причинить вред близким занимает как бы промежуточное положение в плане терапевтической лабильности.
   Почти полной редукции фобий удалось добиться у 5 больных, у которых структура синдрома усложнялась за счет смешанного тревожно-депрессивного расстройства. У 12 пациенток отмечено, что остающиеся фобические переживания не насыщены эмоционально, являются “бледной тенью” тех, которые были до лечения. У 3 больных, несмотря на положительную динамику болезненных симптомов, фобии остались без изменения, лишь уменьшилась их аффективная насыщенность.
   К 4–5-й неделе лечения у 5 больных стало наблюдаться “застывание” клинической картины – отсутствие дальнейшей положительной динамики, что потребовало увеличения дозы препарата до 40 мг в сутки.
   Наиболее резистентными к терапии оставались личностные особенности больных: неуверенность, обидчивость, переживание собственного несовершенства, высокая личностная тревожность. Данные переживания у большинства больных были многолетними, латентными, связанными со структурой личности, и пациенты адаптировались к ним.
   Необходимо отметить, что большинство пролеченных нами пациенток не отмечали эффекта чрезмерной активизации, “взбудораженности”, неусидчивости и усиления тревоги в 1-ю неделю лечения, свойственного некоторым СИОЗС (флуоксетин, паксил).
   В 1-ю неделю лечения 8 пациенток все же сообщали об усилившихся трудностях засыпания, частых пробуждениях и большей раздражительности, что и потребовало назначения транквилизаторов.
   У 5 пациенток на протяжении 1 и 2 нед лечения отмечено усиление явления потливости и чувство “жара”, особенно при волнении и при нахождении в душных помещениях.
   Ни в одном случае мы не наблюдали нейролептических симптомов (гипертонус и гиперкинезы лицевой мускулатуры и языка, тремор и др.) и значимых явлений поведенческой токсичности, а также дизурий (учитывая тот факт, что выборка пациентов была женской). Однако 1 пациентке со значительным снижением массы тела (46 кг) и дисменореей потребовалось снижение дозы рексетина до 10 мг в сутки в течение 2 нед в начале лечения.   

Заключение
   Применение рексетина в дозировках 20–40 мг при изолированных фобиях с коморбидным паническим расстройством (F41.0) и смешанным тревожно-депрессивным расстройством (F41.2) выявило высокую эффективность препарата в отношении купирования симптомов тревоги и депрессии, а также выраженное антифобическое действие пароксетина, которое было показано в более ранних работах (С.Н.Мосолов и соавт.).
   Препарат существенно облегчает состояние пациентов, уменьшает интенсивность и частоту возникновения обсессивных и фобических проявлений и улучшает качество жизни пациентов. Отчетливые анксиолитические свойства рексетина при хорошей переносимости позволяют рекомендовать его к использованию в амбулаторной практике для лечения изолированных фобий с коморбидными проявлениями панического расстройства и смешанных тревожно-депрессивных состояний.