Психиатрия Психиатрия и психофармакотерапия им. П.Б. Ганнушкина
№03 2024

To the Question of the Structure of Professional Deformation in Oncologists

K.I. Zasyadko1, L.M. Tafintseva1, S.A. Maskalyanova1, A.V. Shakula2, L.D. Syrkin3, I.V. Dorovskikh4

1 Lipetsk State Pedagogical P. Semenov–Tyan-Shansky University (Lipetsk, Russian Ftdtration);
2 Sanatorium and resort complex "Podmoskovye" of the Russian Ministry of Defense, Russia, Moscow region;
3 I.M. Sechenov First Moscow State Medical University (Sechenovskiy University)
4 Pirogov Russian National Research Medical University

Abstract
The analysis of the features of the manifestation of professional maladjustment in oncological hospital doctors arising in the course of their professional activities is carried out. The data of changes in three groups of indicators of the manifestation of professional deformation of oncologists are presented: characteristics of psychoemotional burnout, indicators of chronic fatigue, the level of depression. The values of indicators of correlations between these components of professional deformation are given. It was found that 35.5% of oncologists showed signs of emotional burnout, 33.3% had a pronounced level, and 19.6% had an initial degree of chronic fatigue. However, the level of manifestation of signs of depressive disorders in all subjects does not exceed normal values. The data obtained in studies analyzing the structure of professional deformation of oncologists showed that burnout, chronic fatigue and depression are separate nosological units that are subject to self-diagnosis. The results obtained in the studies should be applied in the diagnosis and rehabilitation of the manifestations of professional deformation of oncological hospital doctors.
Keywords: occupational deformity, oncologists, professional burnout, chronic fatigue, depression.
For citation: Zasyadko  K.I., Tafintseva L.M., Maskalyanova S.A., Shakula A.V., Syrkin L.D., Dorovskikh I.V. To the Question of the Structure of Professional Deformation in Oncologists. Psychiatry and psychopharmacotherapy. 2024; 3: 33–39. DOI: 10.62202/2075-1761-2024-26-3-33-39   

П современных условиях у специалистов в профессиях типа «человек – человек» все чаще выявляются негативные симптомы профессиональной деформации личности. Это связано со значительным возрастанием темпа и интенсивности профессиональной деятельности в этих профессиях, повышением требований к результатам и качеству труда специалистов [1, 2, 31].
Проблема развития профессиональной деформации под влиянием профессионального стресса, который сопутствует процессу выполнению повседневных трудовых обязанностей специалистами самых разных профессий, в наше время становится все более актуальной. Как следует из анализа данных статистики, работники медицинских специальностей в целом и особенно врачи онкологического профиля, исходя из специфики их ежедневной врачебной деятельности, в большей мере предрасположены к развитию у них явлений профессиональной деформации личности вследствие более выраженного влияния на них профессиональных стрессогенных факторов [3, 4, 22, 34]. 
Проявления профессиональной деформации, ее особенности у врачей различных специальностей изучались в большом числе отечественных и зарубежных исследований. При этом до настоящего времени нельзя утверждать, что окончательно раскрыта сущность этого явления, в частности его роль в развитии синдрома психоэмоционального выгорания, связь с развитием проявлений депрессии и выраженности симптомов хронического утомления. Как результат мы вынуждены констатировать наличие дефицита научных знаний о механизме проявления данного феномена, с одной стороны, и, как следствие, – нехватку релевантных, эффективных методов его профилактики и санации [2, 8, 15].
Тем не менее все литературные источники указывают на то, что феномен профессиональной деформации является многокомпонентным, полифакторным явлением. Полное всеохватывающее изучение влияния профессиональной деформации на трудовую деятельность специалиста требует глубокого анализа ее, с одной стороны, как целостного состояния, а с другой – как синтез составляющих ее компонентов, проявляющихся в виде эмоционального выгорания, хронического утомления и депрессии.
Каждому из этих компонентов, а именно депрессии, психоэмоциональному выгоранию, хроническому утомлению, в процессе трудовой деятельности профессионала посвящено достаточное число исследований, но понимания единой концепции их взаимосвязи и взаимозависимости в структуре профессиональной деформации личности специалиста до настоящего времени не сформировано [8, 10, 21, 27].
Наиболее распространенной и изучаемой формой проявления профессиональной деформации как реакции специалиста на стресс, воздействующий на него в процессе профессиональной деятельности, особенно у лиц, чьи профессии в процессе деятельности основываются на общении типа «человек – человек», является «синдром эмоционального выгорания» (СЭВ). К числу таких специалистов относятся медицинские работники и, безусловно, врачи онкологического профиля. Развитие данного синдрома характеризуется тем, что у врачей в процессе деятельности развивается апатия и безразличие не только к своей работе, но и ко многим остальным ценностям жизни, что, несомненно, оказывает влияние как на их психику, так и на соматическое здоровье [6, 22, 25, 28]. 
Согласно наиболее общепринятой среди специалистов в настоящее время концепции, выгорание – это трехфакторный синдром, который состоит из эмоционально-психологического истощения, своеобразного цинизма, который в некоторых источниках называется деперсонализацией, и снижения эффективности профессиональной деятельности или редукции личных достижений. Эта триада симптомов в различной степени выраженности проявляется как результат воздействия на специалиста факторов хронического профессионального стресса [21, 25, 26]. Истощение сопряжено с чувством эмоциональной опустошенности и физического перенапряжения; ощущением нехватки жизненной энергии на фоне постоянно пониженного настроения. Цинизм характеризуется отстраненным и бездушным отношением к своей деятельности; у специалиста снижается мотивация и он отстраненно относится к своей работе. Наконец, пониженная эффективность профессиональной деятельности сопровождается ощущением неполноценности и несостоятельности, сопровождающимися потерей уверенности в себе [26, 28]. Наряду с этим важным предопределяющим фактором, который во многом обусловливает уровень текущего функционального состояния человека, является степень развития у него в процессе деятельности хронического утомления. Исследованию проявления хронического утомления, как среди медицинских, так и других работников, посвящено достаточное число и отечественных, и зарубежных работ психосоциального направления. Как показано в целом ряде исследований, наличие состояния хронического утомления у работника может инициировать развитие у него профессиональной деформации личности, составляющими которой могут являться как эмоциональные, личностные, так и интенциональные, мотивационные проявления. При этом в некоторых работах авторы эмоциональное профессиональное выгорание конкретно связывают с состоянием профессионально обусловленного психоэмоционального переутомления, и рассматривают как патологическую стадию хронического утомления специалиста [12, 13, 15]. Однако в большинстве работ авторами рассматривается этот синдром как самостоятельное нозологическое состояние, характеризующееся повышенной утомляемостью постоянного или перемежающегося характера. При этом большинство авторов согласны с тем, что пациенты с эмоциональным выгоранием, как правило, характеризуются высоким уровнем усталости, и основные концепции выгорания единодушно утверждают, что усталость (обычно называемая «истощением») является ядром выгорания [10, 13, 22]. При этом нельзя не отметить, что результаты специальных исследований показывают, что как уровень усталости, так и оценка усталости у выгоревших людей не отличаются от тех, о которых сообщалось у пациентов с тяжелой депрессией или тревожными расстройствами, и поэтому могут не быть актуальны для понимания специфических патологических процессов, связанных с выгоранием [17, 21, 24]. 
Важным аспектом проблемы изучения профессиональной деформации является соотношение эмоционального выгорания и депрессии. Современное состояние информационной базы предполагает, что различие между выгоранием и депрессией концептуально хрупко.
В частности, для многих исследователей неясно, насколько состояние выгорания (т.е. конечная стадия процесса выгорания) отличается от клинической депрессии. Эмпирически доказательства особенности феномена выгорания достаточно противоречивы, и целый ряд исследований ставит под сомнение отличие и особенность феномена выгорания по отношению к депрессии из-за общих этиологических путей и общих симптомов [16, 17, 18, 29]. Некоторые авторы предполагают, что эмоциональное выгорание не следует рассматривать как отдельный феномен, а следует рассматривать как особый тип депрессии [23, 30].
Тем не менее большинство эмпирических исследований показывают, что выгорание и депрессия являются отдельными состояниями, хотя они могут обладать несколькими общими характеристиками. В центре различия между выгоранием и депрессией лежит идея о том, что выгорание – по крайней мере, изначально – это феномен, связанный с работой и конкретной ситуацией, в то время как депрессия является контекстно-свободной и более широко распространенным явлением [20, 26, 30].
Такое положение дел подчеркивает настоятельную необходимость уточнения нозологического статуса выгорания в связи с депрессией и хроническим утомлением, особенно в плане анализа структуры профессиональной деформации индивида под воздействием профессионального стресса.
Цель исследования: определение особенностей комплексного проявления профессиональной деформации под влиянием психологического стресса, возникающего в процессе трудовой деятельности врачей-специалистов онкологического диспансера, а именно: психоэмоционального выгорания на фоне проявления признаков хронического утомления в сочетании с депрессивной симптоматикой.
Материалы и методы. В исследовании приняли участие 119 респондентов – врачей онкологического диспансера обоего пола. Возраст участников исследования составил в среднем 43,1+5,2 года. Все участники дали добровольное письменное согласие на получение и обработку персональных данных.
В исследовании применялись следующие опросники:
Созданный на основе трехфакторной модели синдрома «выгорания» К. Maslach, S. Jackson в 1981 г. и адаптированный Н.В. Водопьяновой в 2001 г. опросник профессионального выгорания, для определения уровня выгорания у медицинских работников [11, 24]. Опросник состоит из 22 вопросов, по которым определяются значения основных базовых шкал: «Редукция профессиональных достижений»; «Деперсонализация»; «Эмоциональное истощение», а также интегральный показатель уровня профессионального выгорания.
Для самооценки уровня депрессивной симптоматики использовалась шкала Зунга (The Zung self-rating depression scale, 1965 г.), адаптированная в отделении наркологии НИИ им. Бехтерева – Т.И. Балашовой, 1992 г. Опросник представляет собой стандартизованный набор валидизированных в обширных популяционных группах пунктов, направленных на определение прогностически наиболее выраженных симптомов проявления депрессии. Испытуемый определяет свое состояние согласно самочувствию во время проведения тестирования. Определение конечного результата при этом происходит стандартизованным порядком [11, 33].
Опросник «Степень хронического утомления» (ИХРУ) – оригинальная разработка А.Б. Леоновой, 2003 г. Эта методика представляет собой перечень из 36 стандартизированных утверждений, которые отражают наиболее выраженные проявления хронического утомления у человека в процессе его деятельности, и была разработана для выявления доклинических проявлений хронического утомления, до перехода его в крайние формы, такие как астенический синдром и расстройства невротического спектра, которые уже могут быть отнесены к патологическим состояниям.
Структурный анализ целостного синдрома хронического утомления проводился путем определения уровня значимости его основных компонентов, который определялся по расчету удельного веса самостоятельных групп симптомов в значении общего индекса хронического утомления:
• Проявления физического дискомфорта;
• Симптомы снижения субъективного самочувствия и ментальный дискомфорт;
• Проявления нарушений в эмоциональной и аффективной сферах;
• Симптомы снижения мотивированности и нарушения в социальном взаимодействии [7, 32].
Вычисление корреляционных связей для диагностируемых показателей производилось с использованием критерия Пирсона для дихотомических данных, для оценки силы корреляционных зависимостей применялась таблица Чеддока [9].

Результаты. В исследованиях установлено, что уровень психоэмоционального выгорания как составляющей профессиональной деформации у обследуемого контингента в среднем составляет 43,1 балла по шкале опросника MBI, что может рассматриваться как ниже среднего [5, 14, 24, 26] (Рис. 1).
Как следует из данных, отображенных на Рис. 1, такие показатели, как «психоэмоциональное истощение» – характеризующее степень исчерпания эмоционально-энергетических резервов профессионала, работающего с людьми (20,4 баллов), «деперсонализация» или личностное отдаление, проявляющееся в нетерпимости в ситуациях общения, негативизме по отношению к другим людям 
(10,7 баллов), а также «редукция личных достижений» или снижение профессиональной мотивации, сопровождающееся субъективным уменьшением ценности своей деятельности в профессиональной сфере (35,1 балла), могут быть оценены как имеющие средние значения [24, 32].
Уровень выраженности хронического утомления, наряду со степенью проявления эмоционального выгорания, рассматривается в качестве важного фактора, реально отражающего актуальное состояние протекания процессов профессиональной деформации специалиста. На рисунке 2 показаны данные, отражающие удельное распределение выраженности степени хронического утомления у обследованного контингента.
Как видно из приведенных на Рис. 2 данных, наличие признаков хронического утомления выявлено у 53% хирургов, из них – у 20% установлена начальная стадия, а у 33% – определена выраженная степень.
Более детальное качественное интерпретирование результатов анализа целостного показателя степени хронического утомления было произведено путем определения удельного веса различных блоков симптомов в общем числовом показателе хронического утомления (Рис. 3).
Как следует из данных Рис. 3, наибольший удельный вес в развитие хронического утомления у обследуемого контингента вносят симптомы физиологического дискомфорта (40%) и показатели снижения общего самочувствия и когнитивного дискомфорта (30%), что позволяет предположить о преобладании у врачей-онкологов неудовлетворенности своим физическим состоянием и жалоб на общее плохое самочувствие, забывчивость, разбитость, недомогание. Показатели сниженной мотивации и нарушений в сфере социального общения (13%), а также изменений в эмоционально-аффективной сфере (17%) находятся на более низком уровне, что может предполагать наличие у испытуемых незначительных изменений настроения и сохраненной достаточной мотивации на выполнение профессиональных обязанностей и общение в коллективе.
Учитывая наличие литературных данных по роли депрессии в развитии профессиональной деформации лиц социономических профессий были проанализированы данные обследования врачей-онкологов по шкале Зунга. Анализ этих данных показал, что среднее значение уровня депрессии составило 33,4+6,3 балла, и у всех обследованных врачей уровень депрессии не превышает нормальных величин.
Были выделены группы обследуемых по величине интегрального показателя эмоционального выгорания по шкале MBI – соответственно низкие, средние и высокие значения. Анализ величины показателя депрессии в этих группах показан на Рис. 4.
Как следует из данных, показанных на Рис. 4, у врачей с более высоким уровнем эмоционального выгорания значения выраженности депрессивных проявлений достоверно выше, чем у лиц с низкими значениями, хотя во всех группах показатели депрессии у испытуемых не превышают нормальных значений.
Аналогичным образом была рассмотрена связь индекса хронического утомления и уровня эмоционального выгорания у онкологов (Рис. 5).
Как следует из представленных на Рис. 5 данных, у лиц с низкими значениями эмоционального выгорания или отсутствуют, или выявляются признаки начальной стадии хронического утомления. Онкологи со средними значениями степени эмоционального выгорания имеют начальные признаки хронического утомления, достоверно более высокие значения, чем в первой группе. Испытуемые с высокими значениями эмоционального выгорания, как правило, имеют показатели, характеризующие выраженную степень хронического утомления.



Основные теоретические выкладки и экспериментальные данные приводят к признанию того, что профессиональное выгорание связано как с проявлениями хронического утомления, так и с депрессивными расстройствами.
В исследованиях был проведен корреляционный анализ связи между собой показателей профессионального выгорания, депрессии и степени хронического утомления (Табл. 1).



Как следует из данных, приведенных в таблице, три изученных нами показателя имеют определенные корреляционные взаимозависимости. Индекс хронического утомления имеет высокие значения корреляционных связей с интегральным индексом психического выгорания и с показателями психоэмоционального истощения. С показателями личностного отдаления или деперсонализации выявлен заметный уровень корреляционной зависимости, а значения редукции личных достижений связаны с индексом СХУ умеренной корреляционной зависимостью. Уровень депрессии, выявленный у обследуемого контингента, как уже было показано выше, не превышает нормальных величин, тем не менее имеет заметные корреляционные зависимости с интегральным индексом психического выгорания и такой его составляющей, как редукция личных достижений. Уровень психоэмоционального истощения и степень деперсонализации менее тесно связаны с депрессией испытуемых – лишь умеренными корреляционными зависимостями.
Обсуждение. Таким образом, в наших исследованиях при анализе структуры профессиональной деформации врачей-онкологов установлено, что выгорание, хроническое утомление и депрессия являются отдельными нозологическими единицами, которые подлежат самостоятельной диагностике. Это положение особенно подтверждается полученными нами данными о том, что у принявших участие в исследованиях врачей не выявлены признаки клинической депрессии при наличии у них признаков профессионального психического выгорания. Однако некоторые работы свидетельствуют о том, что около 53% людей с выявленным у них тяжелым выгоранием страдали депрессивным расстройством, что, по мнению авторов, указывает на важное, но ограниченное, совпадение между выгоранием и депрессией [19, 23, 30]. Так, результаты семилетнего наблюдения проявления симптомов и выгорания, и депрессии с участием 3255 человек показали, что как возрастание, так и снижение и психоэмоционального выгорания, и симптомов депрессии сопутствовали друг другу как по времени, так и по степени выраженности проявления. В исследовании даже был сделан вывод о том, что «синдром эмоционального выгорания» возможно применять как термин, эквивалентный для депрессивных симптомов, выявленных в рабочей среде. Дальнейшее продолжение исследований о наличии или отсутствии взаимосвязанности обоих процессов – депрессии как целостного феномена и структурных проявлений профессионального выгорания в частности – представляют собой значительный интерес, но оставляют открытым вопрос о выделении последнего как отдельного феномена [16]. Наличие таких данных требует дальнейших исследований в этом направлении.
Данные, полученные в исследованиях, свидетельствуют о наличии заметных и высоких корреляционных зависимостей между некоторыми показателями выгорания и индексами хронического утомления. Проявление хронического утомления отражает истощение ресурсов адаптации, что существенно усугубляет эффекты психоэмоционального перенапряжения и истощения, что и отражается на структуре корреляционных связей с компонентами профессионального выгорания онкологов. Однако наличие менее тесных зависимостей между индексами хронического утомления и таким структурным компонентом профессионального выгорания, как редукция личных достижений, свидетельствует о достаточной самостоятельности хронического утомления и психического выгорания как составляющих профессиональной деформации специалистов социономических профессий.
Определение роли и значения выгорания, депрессии и хронического утомления как таковых в профессиональной деформации лиц социономических профессий важно для того, чтобы, во-первых, вовлечь эти термины в теоретическую плоскость, определить их нозологическую состоятельность и, во-вторых, вырабатывать эффективные решения как в области организации профессиональной деятельности врачей-онкологов, так и разработки комплекса реабилитационных мероприятий для данного контингента. Выявленные в исследовании связи между профессиональным выгоранием, депрессией и хроническим утомлением – это важный шаг в целях лучшего понимания структуры профессиональной деформации врачей-онкологов.

Источник финансирования: Авторы заявляют об отсутствии финансирования при проведении исследования. 
Конфликт интересов: Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Для корреспонденции: Засядько Константин Иванович, 
e-mail: aviazas@rambler.ru; тел.8(903)861-86-67

Acknowledgments: The study had no sponsorship. 
Conflict of interest: The authors declare no apparent or potential conflicts of interest related to the publication of this article
For correspondence: Konstantin I. Zasyadko, e-mail: aviazas@rambler.ru

Дата поступления: 16.02.2024
Received: 16.02.2024
Принята к печати: 20.05.2024
Accepted: 20.05.2024

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Author declares no conflicts of interest.