Психиатрия Психиатрия и психофармакотерапия им. П.Б. Ганнушкина
№02 2010
Актуализация проблемы приверженности пациента режиму лечения. Что такое приверженность терапии? №02 2010
Номера страниц в выпуске:26-28
Приверженность (adherence) пациента терапии подразумевает способность и готовность пациента принимать препараты и соблюдать режим лечения на постоянной основе.
Приверженность (adherence) пациента терапии подразумевает способность и готовность пациента принимать препараты и соблюдать режим лечения на постоянной основе.
Очень часто встречается частичная приверженность терапии:
Факторы, влияющие на соблюдение режима лечения
Несоблюдение режима терапии может происходить по нескольким причинам: сопутствующее употребление наркотиков [1–3], тяжесть симптоматики [1], плохое осознание собственного заболевания на момент выписки из стационара [4], нарушения памяти и, возможно, враждебность [5]. Также это могут быть факторы, связанные с лечением, а именно сложность режима лечения [6], побочные эффекты, переносимость [7] или неэффективность лечения [7, 8]. Увеличение массы тела [9], экстрапирамидный синдром (ЭПС), тремор, акатизия, сопутствующая дисфория, а также сексуальная дисфункция являются наиболее общими побочными эффектами при приеме антипсихотиков, которые чаще всего приводят к отказу от приема препарата [10]. Причем использование атипичных антипсихотиков, которые лучше переносятся пациентами, приводит лишь к незначительному увеличению частоты приверженности терапии [11]. Хотя в этом вопросе пока нет единого мнения, так как при сравнении уровня приверженности терапии атипичными антипсихотиками и антипсихотиками первого поколения в отношении последних иногда удавалось показать меньший уровень приверженности [12–17], а иногда – нет [11, 18–20].
Нераспознанный пропуск приема препарата может приводить к ложному впечатлению о неэффективности терапевтического режима. А это в свою очередь может привести к необоснованной смене препарата [21], увеличению дозы лекарственного средства [21, 22], приему сопутствующих препаратов [21], а также к ошибочному причислению пациента к категории устойчивых к терапии, а не к категории пациентов, которые не соблюдают режим лечения [21].
Рассмотрим подробнее некоторые из факторов.
Непринятие пациентом заболевания. Примерно 50% пациентов отрицают тот факт, что у них есть психическое заболевание. Когда пациент не признает, что болен, он не считает, что ему необходимо лечение. Пациенты, у которых отсутствует осознание болезни, склонны в меньшей степени принимать преимущества лекарственных средств для контроля их симптомов. Более того, пациенты с шизофренией, как правило, имеют галлюцинации, бред и когнитивный дефицит, что отражается на их способности принимать препараты. Обычно жизнь таких пациентов менее упорядочена, и отсутствие заведенного порядка также влияет на ежедневный прием препаратов.
Для соблюдения режима лечения очень важно участие самого пациента, его осознание необходимости точно соблюдать предписания врача. Это сложная задача, связанная с множеством технических и личностных аспектов. У многих пациентов в начале терапии часто наблюдаются нарушение критики к собственному состоянию или когнитивный дефицит, которые мешают принимать осознанные решения. Также многие пациенты и их родственники в принципе не доверяют лекарственной терапии – часто это сочетается с определенными предрассудками и недостатком знаний о заболевании и современных методах терапии. Иногда причиной прекращения терапии выступает даже улучшение самочувствие – пациент считает, что теперь ему лучше и нет необходимости принимать препарат.
Эффективность. Пациент может продолжать испытывать симптомы заболевания, несмотря на приверженность терапии антипсихотиками. Часто для пациента тяжело понять суть «частичного ответа» или того факта, что лечение антипсихотиками может оказывать большее влияние на позитивные, чем негативные симптомы. Пациент может спросить: «Почему я должен принимать этот препарат, если он не действует?». Если однажды пациент прекратит прием препарата, то нежелательные явления, скорее всего, исчезнут быстрее, чем положительный эффект от препарата, что в дальнейшем может отрицательно сказаться на приверженности терапии.
Побочное действие. Сложность режима лечения. Нежелательные явления, возникающие при приеме антипсихотиков, также могут являться причинами частичной приверженности терапии. Даже при осознании и принятии пациентом необходимости непрерывной терапии он может прекращать лечение из-за того влияния, которое терапевтический процесс оказывает на качество жизни: в первую очередь это побочные явления, но причиной может выступить и сложность самого процесса терапии (скажем, если необходимо принимать несколько препаратов в разное время). Решение такой, казалось бы, технической проблемы, как удобный режим приема препарата, может обеспечивать соблюдение режима терапии у значительного числа пациентов.
Высокая частота и ранние сроки самостоятельного прекращения фармакотерапии со стороны пациентов были показаны еще в исследовании CATIE [7]. Несоблюдение или частичная приверженность терапии антипсихотиками является довольно распространенным явлением и наблюдается у более чем половины пациентов с шизофренией [1, 23, 24]. Было подсчитано, что в течение 2 лет после выписки из стационара приблизительно 75% пациентов с шизофренией демонстрируют отсутствие приверженности терапии [25]. Несоблюдение режима лечения увеличивает риск обострений и повторных госпитализаций [26–28], приводит к недостаточному ответу на лечение [5], агрессивному поведению [29], суициду [30] и употреблению наркотических препаратов [31].
Рассматривая проблему приверженности терапии, важно понимать, какое влияние оказывают рецидивы болезни на жизнь пациента. В табл. 1 приведен список возможных последствий не только для самого пациента, но также их важность для окружающих [32].
Для пациентов, перенесших первый эпизод заболевания, риск рецидива при отмене препарата является довольно высоким [33]. Было показано, что у 82% пациентов после первого эпизода в течение следующих 5 лет наблюдается как минимум один рецидив заболевания [34]. У пациентов, прекративших лечение, рецидивы наблюдаются в пять раз чаще, чем у тех, кто продолжил терапию. Все перечисленное в той же степени справедливо и для второго рецидива.
Необходимо отметить, что многие пациенты придерживаются режима терапии частично. В нескольких исследованиях был продемонстрирован существенный эффект даже умеренного несоблюдения терапевтического режима. В одном исследовании [27] авторы рассмотрели рецептурные выписки нескольких сотен пациентов с шизофренией, чтобы определить частоту и продолжительность перерывов в лечении. Была показана прямая и статистически значимая зависимость между продолжительностью перерыва терапии и вероятностью повторной госпитализации.
Даже перерыв в приеме препарата продолжительностью от 1 до 10 дней приводил к почти двукратному увеличению вероятности госпитализации в сравнении с ситуацией, когда препарат принимался непрерывно (11,9% в сравнении с 6,4% соответственно; данные для 1710 пациентов). При пропусках в терапии от 11 до 30 дней вероятность госпитализации возрастает почти в 3 раза (до 16,1%, данные для 1166 пациентов) и почти в 4 раза при сроках, превышающих 30 дней (до 21,6%, данные для 1122 пациентов) [27] (рис. 1).
Как определить приверженность пациента терапии?
К сожалению, возможности клиницистов определить нарушения режима приема препарата весьма ограничены. Различные подходы можно разделить на прямые и непрямые методы (табл. 2) [32].
Интересно также осветить точку зрения лечащих врачей. Был проведен опрос специалистов, занимающихся лечением шизофрении [35], о том, каким, по их мнению, является степень полной приверженности пациентами терапии на основании опубликованных данных. Средняя оценка специалистов составила 28%. Также был задан вопрос о том, какой процент ИХ пациентов полностью придерживается режима лечения. В этом случае среднее значение составило 43%. Результаты данного опроса отражают распространенное несоответствие мнения врачей о собственных пациентах и данных, опубликованных в литературе.
Первым шагом должно быть осознание того факта, что данная проблема затрагивает большую, а не меньшую часть пациентов. Следовательно, данные стратегии следует применять на постоянной основе ко всем пациентам.
Нефармакологические подходы. Психосоциальный и психообразовательный подход: выяснять у пациента и членов семьи пациента их мнение о методах лечения заболевания, ожидания от терапии, рассказывать о проводимом лечении и его действии, интересоваться предпочтениями пациента, принимать решения о лечении и давать рекомендации относительно терапии на основе сотрудничества с пациентом и его семьей [36, 37]. Пациент должен знать, что делать, если он пропустил прием препарата, если возникают побочные эффекты, какие препараты следует или не следует принимать одновременно и т.п. Так как большинство препаратов для лечения шизофрении зачастую являются частично эффективными, очень важно осознание пациентом того, что может и не может делать данный препарат.
Приверженность терапии со стороны самого пациента является одним из ключевых факторов успешности лечения. Для ее достижения необходимо сочетание нескольких факторов.
Со стороны пациентов:
Рисперидон пролонгированного действия отличается от пролонгированных форм галоперидола и флуфеназина тем, что он не является деканоатом, а представляет собой биоразлагаемый полимер, в микрогранулах которого находится действующее вещество [39]. Данный полимер разлагается на диоксид углерода и воду.
Пролонгированная форма обеспечивает гарантированную доставку лекарственного средства в течение длительного периода времени. Еще одним важным преимуществом является даже не столько увеличение степени приверженности терапии, сколько прямая осведомленность врача о пропуске приема препарата.
В метаанализе было подтверждено превосходство препаратов пролонгированного действия над формами для перорального приема в аспекте снижения частоты рецидивов и повторных госпитализаций [40]. Также в исследовании e-STAR была проведена оценка количества пациентов, продолживших прием рисперидона пролонгированного действия (RLAI) или пероральных антипсихотиков [41]. Было показано, что через 2 года лечения пролонгированную форму рисперидона продолжили принимать 81,1% пациентов, а лечение пероральными антипсихотиками продолжили 63,4% пациентов (p<0,0001; рис. 2).
Также была проведена оценка частоты возникновения обострений при приеме пациентами пролонгированной формы рисперидона (n=22) в сравнении с пероральной формой (n=28) в рамках двухлетнего проспективного контролируемого открытого исследования [42]. Видно, что в сравнении с пероральной формой прием пролонгированной формы того же препарата ассоциирован с более низкой частотой рецидивов (рис. 3).
Кроме того, в сравнении с пероральными формами применение пролонгированных форм препарата снижает диапазон колебаний действующего вещества в крови пациента, что может приводить к уменьшению некоторых побочных явлений.
Таким образом, пролонгированные формы атипичных антипсихотиков, сохраняя все свойства, присущие этому классу препаратов (низкий уровень ЭПС, поздняя дискинезия), позволяют проводить инъекции препарата не чаще одного раза в 2 нед и контролировать степень приверженности пациента лечению. Сниженная частота рецидивов и госпитализаций может влиять на уровень приверженности пациентов терапии.
Очень часто встречается частичная приверженность терапии:
• пациент регулярно принимает меньшее количество препарата, чем ему было прописано;
• пациент принимает препарат нерегулярно («on-and-off» dosing). Например, прием препарата так, как было предписано, периодическое прекращение приема препарата, прием меньшего количества, чем предписано;
• пациент прекращает прием препарата на продолжительный период времени (перерыв в терапии [gap in treatment]).
Факторы, влияющие на соблюдение режима лечения
Несоблюдение режима терапии может происходить по нескольким причинам: сопутствующее употребление наркотиков [1–3], тяжесть симптоматики [1], плохое осознание собственного заболевания на момент выписки из стационара [4], нарушения памяти и, возможно, враждебность [5]. Также это могут быть факторы, связанные с лечением, а именно сложность режима лечения [6], побочные эффекты, переносимость [7] или неэффективность лечения [7, 8]. Увеличение массы тела [9], экстрапирамидный синдром (ЭПС), тремор, акатизия, сопутствующая дисфория, а также сексуальная дисфункция являются наиболее общими побочными эффектами при приеме антипсихотиков, которые чаще всего приводят к отказу от приема препарата [10]. Причем использование атипичных антипсихотиков, которые лучше переносятся пациентами, приводит лишь к незначительному увеличению частоты приверженности терапии [11]. Хотя в этом вопросе пока нет единого мнения, так как при сравнении уровня приверженности терапии атипичными антипсихотиками и антипсихотиками первого поколения в отношении последних иногда удавалось показать меньший уровень приверженности [12–17], а иногда – нет [11, 18–20].
Нераспознанный пропуск приема препарата может приводить к ложному впечатлению о неэффективности терапевтического режима. А это в свою очередь может привести к необоснованной смене препарата [21], увеличению дозы лекарственного средства [21, 22], приему сопутствующих препаратов [21], а также к ошибочному причислению пациента к категории устойчивых к терапии, а не к категории пациентов, которые не соблюдают режим лечения [21].
Рассмотрим подробнее некоторые из факторов.
Непринятие пациентом заболевания. Примерно 50% пациентов отрицают тот факт, что у них есть психическое заболевание. Когда пациент не признает, что болен, он не считает, что ему необходимо лечение. Пациенты, у которых отсутствует осознание болезни, склонны в меньшей степени принимать преимущества лекарственных средств для контроля их симптомов. Более того, пациенты с шизофренией, как правило, имеют галлюцинации, бред и когнитивный дефицит, что отражается на их способности принимать препараты. Обычно жизнь таких пациентов менее упорядочена, и отсутствие заведенного порядка также влияет на ежедневный прием препаратов.
Для соблюдения режима лечения очень важно участие самого пациента, его осознание необходимости точно соблюдать предписания врача. Это сложная задача, связанная с множеством технических и личностных аспектов. У многих пациентов в начале терапии часто наблюдаются нарушение критики к собственному состоянию или когнитивный дефицит, которые мешают принимать осознанные решения. Также многие пациенты и их родственники в принципе не доверяют лекарственной терапии – часто это сочетается с определенными предрассудками и недостатком знаний о заболевании и современных методах терапии. Иногда причиной прекращения терапии выступает даже улучшение самочувствие – пациент считает, что теперь ему лучше и нет необходимости принимать препарат.
Эффективность. Пациент может продолжать испытывать симптомы заболевания, несмотря на приверженность терапии антипсихотиками. Часто для пациента тяжело понять суть «частичного ответа» или того факта, что лечение антипсихотиками может оказывать большее влияние на позитивные, чем негативные симптомы. Пациент может спросить: «Почему я должен принимать этот препарат, если он не действует?». Если однажды пациент прекратит прием препарата, то нежелательные явления, скорее всего, исчезнут быстрее, чем положительный эффект от препарата, что в дальнейшем может отрицательно сказаться на приверженности терапии.
Побочное действие. Сложность режима лечения. Нежелательные явления, возникающие при приеме антипсихотиков, также могут являться причинами частичной приверженности терапии. Даже при осознании и принятии пациентом необходимости непрерывной терапии он может прекращать лечение из-за того влияния, которое терапевтический процесс оказывает на качество жизни: в первую очередь это побочные явления, но причиной может выступить и сложность самого процесса терапии (скажем, если необходимо принимать несколько препаратов в разное время). Решение такой, казалось бы, технической проблемы, как удобный режим приема препарата, может обеспечивать соблюдение режима терапии у значительного числа пациентов.
Высокая частота и ранние сроки самостоятельного прекращения фармакотерапии со стороны пациентов были показаны еще в исследовании CATIE [7]. Несоблюдение или частичная приверженность терапии антипсихотиками является довольно распространенным явлением и наблюдается у более чем половины пациентов с шизофренией [1, 23, 24]. Было подсчитано, что в течение 2 лет после выписки из стационара приблизительно 75% пациентов с шизофренией демонстрируют отсутствие приверженности терапии [25]. Несоблюдение режима лечения увеличивает риск обострений и повторных госпитализаций [26–28], приводит к недостаточному ответу на лечение [5], агрессивному поведению [29], суициду [30] и употреблению наркотических препаратов [31].
Рассматривая проблему приверженности терапии, важно понимать, какое влияние оказывают рецидивы болезни на жизнь пациента. В табл. 1 приведен список возможных последствий не только для самого пациента, но также их важность для окружающих [32].
Для пациентов, перенесших первый эпизод заболевания, риск рецидива при отмене препарата является довольно высоким [33]. Было показано, что у 82% пациентов после первого эпизода в течение следующих 5 лет наблюдается как минимум один рецидив заболевания [34]. У пациентов, прекративших лечение, рецидивы наблюдаются в пять раз чаще, чем у тех, кто продолжил терапию. Все перечисленное в той же степени справедливо и для второго рецидива.
Необходимо отметить, что многие пациенты придерживаются режима терапии частично. В нескольких исследованиях был продемонстрирован существенный эффект даже умеренного несоблюдения терапевтического режима. В одном исследовании [27] авторы рассмотрели рецептурные выписки нескольких сотен пациентов с шизофренией, чтобы определить частоту и продолжительность перерывов в лечении. Была показана прямая и статистически значимая зависимость между продолжительностью перерыва терапии и вероятностью повторной госпитализации.
Даже перерыв в приеме препарата продолжительностью от 1 до 10 дней приводил к почти двукратному увеличению вероятности госпитализации в сравнении с ситуацией, когда препарат принимался непрерывно (11,9% в сравнении с 6,4% соответственно; данные для 1710 пациентов). При пропусках в терапии от 11 до 30 дней вероятность госпитализации возрастает почти в 3 раза (до 16,1%, данные для 1166 пациентов) и почти в 4 раза при сроках, превышающих 30 дней (до 21,6%, данные для 1122 пациентов) [27] (рис. 1).
Как определить приверженность пациента терапии?
К сожалению, возможности клиницистов определить нарушения режима приема препарата весьма ограничены. Различные подходы можно разделить на прямые и непрямые методы (табл. 2) [32].
Интересно также осветить точку зрения лечащих врачей. Был проведен опрос специалистов, занимающихся лечением шизофрении [35], о том, каким, по их мнению, является степень полной приверженности пациентами терапии на основании опубликованных данных. Средняя оценка специалистов составила 28%. Также был задан вопрос о том, какой процент ИХ пациентов полностью придерживается режима лечения. В этом случае среднее значение составило 43%. Результаты данного опроса отражают распространенное несоответствие мнения врачей о собственных пациентах и данных, опубликованных в литературе.
Первым шагом должно быть осознание того факта, что данная проблема затрагивает большую, а не меньшую часть пациентов. Следовательно, данные стратегии следует применять на постоянной основе ко всем пациентам.
Нефармакологические подходы. Психосоциальный и психообразовательный подход: выяснять у пациента и членов семьи пациента их мнение о методах лечения заболевания, ожидания от терапии, рассказывать о проводимом лечении и его действии, интересоваться предпочтениями пациента, принимать решения о лечении и давать рекомендации относительно терапии на основе сотрудничества с пациентом и его семьей [36, 37]. Пациент должен знать, что делать, если он пропустил прием препарата, если возникают побочные эффекты, какие препараты следует или не следует принимать одновременно и т.п. Так как большинство препаратов для лечения шизофрении зачастую являются частично эффективными, очень важно осознание пациентом того, что может и не может делать данный препарат.
Приверженность терапии со стороны самого пациента является одним из ключевых факторов успешности лечения. Для ее достижения необходимо сочетание нескольких факторов.
Со стороны пациентов:
• удобство процесса лечения (удобные терапевтические схемы и препараты с хорошей переносимостью),Со стороны врачей:
• эффективность применяемых препаратов,
• осознанный поход к процессу терапии,
• в целом – удовлетворенность процессом и достигаемыми результатами терапии.
• понимание причин несоблюдения терапии пациентом,Фармакологический подход: антипсихотики пролонгированного действия. В США нейролептики пролонгированного действия используются с 1963 г., с момента выхода на рынок флуфеназина энантата. Вскоре после этого в продаже появился флуфеназина деканоат, а затем, в 1986 г., галоперидола деканоат. С 2003 г. на рынке присутствует инъекционный атипичный антипсихотик пролонгированного действия – Рисполепт Конста™ [38, 39], а также планируется выпуск пролонгированных форм других антипсихотиков второго поколения.
• наличие качественных знаний о существующих современных способах терапии и подбора лечения.
Рисперидон пролонгированного действия отличается от пролонгированных форм галоперидола и флуфеназина тем, что он не является деканоатом, а представляет собой биоразлагаемый полимер, в микрогранулах которого находится действующее вещество [39]. Данный полимер разлагается на диоксид углерода и воду.
Пролонгированная форма обеспечивает гарантированную доставку лекарственного средства в течение длительного периода времени. Еще одним важным преимуществом является даже не столько увеличение степени приверженности терапии, сколько прямая осведомленность врача о пропуске приема препарата.
В метаанализе было подтверждено превосходство препаратов пролонгированного действия над формами для перорального приема в аспекте снижения частоты рецидивов и повторных госпитализаций [40]. Также в исследовании e-STAR была проведена оценка количества пациентов, продолживших прием рисперидона пролонгированного действия (RLAI) или пероральных антипсихотиков [41]. Было показано, что через 2 года лечения пролонгированную форму рисперидона продолжили принимать 81,1% пациентов, а лечение пероральными антипсихотиками продолжили 63,4% пациентов (p<0,0001; рис. 2).
Также была проведена оценка частоты возникновения обострений при приеме пациентами пролонгированной формы рисперидона (n=22) в сравнении с пероральной формой (n=28) в рамках двухлетнего проспективного контролируемого открытого исследования [42]. Видно, что в сравнении с пероральной формой прием пролонгированной формы того же препарата ассоциирован с более низкой частотой рецидивов (рис. 3).
Кроме того, в сравнении с пероральными формами применение пролонгированных форм препарата снижает диапазон колебаний действующего вещества в крови пациента, что может приводить к уменьшению некоторых побочных явлений.
Таким образом, пролонгированные формы атипичных антипсихотиков, сохраняя все свойства, присущие этому классу препаратов (низкий уровень ЭПС, поздняя дискинезия), позволяют проводить инъекции препарата не чаще одного раза в 2 нед и контролировать степень приверженности пациента лечению. Сниженная частота рецидивов и госпитализаций может влиять на уровень приверженности пациентов терапии.
Список исп. литературыСкрыть список1. Valenstein M et al. Antipsychotic adherence over time among patients receiving treatment for schizophrenia: a retrospective review. J Clin Psychiat 2006; 67 (10): 1542–50.
2. Olfson M et al. Predicting medication noncompliance after hospital discharge among patients with schizophrenia. Psychiat Serv 2000; 51 (2): 216–22.
3. Hunt GE, Bergen J, Bashir M. Medication compliance and comorbid substance abuse in schizophrenia: impact on community survival 4 years after a relapse. Schizophr Res 2002; 54 (3): 253–64.
4. Novak-Grubic V, Tavcar R. Predictors of noncompliance in males with first-episode schizophrenia, schizophreniform and schizoaffective disorder. Eur Psychiat 2002; 17 (3): 148–54.
5. Lindenmayer JP et al. Medication nonadherence and treatment outcome in patients with schizophrenia or schizoaffective disorder with suboptimal prior response. J Clin Psychiat 2009; 70 (7): 990–6.
6. Grunebaum MF, Weiden PJ, Olfson M. Medication supervision and adherence of persons with psychotic disorders in residential treatment settings: a pilot study. J Clin Psychiat 2001; 62 (5): 394–9; quiz 400-1.
7. Lieberman JA et al. Effectiveness of antipsychotic drugs in patients with chronic schizophrenia. N Engl J Med 2005; 353 (12): 1209–23.
8. Shajahan P et al. Who responds to aripiprazole in clinical practice? An observational study of combination versus monotherapy. J Psychopharmacol 2008; 22 (7): 778–83.
9. Weiden PJ, Mackell JA, McDonnell DD. Obesity as a risk factor for antipsychotic noncompliance. Schizophr Res 2004; 66 (1): 51–7.
10. Citrome L. Patient perspectives in the development and use of long-acting antipsychotics in schizophrenia: focus on olanzapine long-acting injection. Patient Prefer Adherence 2009; 3: 345–55.
11. Dolder CR et al. Antipsychotic medication adherence: is there a difference between typical and atypical agents? Am J Psychiat 2002; 159 (1): 103–8.
12. Svarstad BL, Shireman TI, Sweeney JK. Using drug claims data to assess the relationship of medication adherence with hospitalization and costs. Psychiat Serv 2001; 52 (6): 805–11.
13. Al-Zakwani IS et al. Analysis of healthcare utilization patterns and adherence in patients receiving typical and atypical antipsychotic medications. Curr Med Res Opin 2003; 19 (7): 619–26.
14. Menzin J et al. Treatment adherence associated with conventional and atypical antipsychotics in a large state Medicaid program. Psychiat Serv 2003; 54 (5): 719–23.
15. Mojtabai R et al. Atypical antipsychotics in first admission schizophrenia: medication continuation and outcomes. Schizophr Bull 2003; 29 (3): 519–30.
16. Opolka JL et al. Role of ethnicity in predicting antipsychotic medication adherence. Ann Pharmacother 2003; 37 (5): 625–30.
17. Ascher-Svanum H et al. Adherence and persistence to typical and atypical antipsychotics in the naturalistic treatment of patients with schizophrenia. Patient Prefer Adherence 2008; 2: 67–77.
18. Diaz E et al. Adherence to conventional and atypical antipsychotics after hospital discharge. J Clin Psychiat 2004; 65 (3): 354–60.
19. Gilmer TP et al. Adherence to treatment with antipsychotic medication and health care costs among Medicaid beneficiaries with schizophrenia. Am J Psychiat 2004; 161 (4): 692–9.
20. Valenstein M et al. Poor antipsychotic adherence among patients with schizophrenia: medication and patient factors. Schizophr Bull 2004; 30 (2): 255–64.
21. Velligan DI et al. Relationships among subjective and objective measures of adherence to oral antipsychotic medications. Psychiat Serv 2007; 58 (9): 1187–92.
22. Velligan DI et al. Defining and assessing adherence to oral antipsychotics: a review of the literature. Schizophr Bull 2006; 32 (4): 724–42.
23. Byerly MJ, Nakonezny PA, Lescouflair E. Antipsychotic medication adherence in schizophrenia. Psychiat Clin North Am 2007; 30 (3): 437–52.
24. Perkins DO. Predictors of noncompliance in patients with schizophrenia. J Clin Psychiat 2002; 63 (12): 1121–8.
25. Weiden P et al. Postdischarge medication compliance of inpatients converted from an oral to a depot neuroleptic regimen. Psychiat Serv 1995; 46 (10): 1049–54.
26. Law MR et al. A longitudinal study of medication nonadherence and hospitalization risk in schizophrenia. J Clin Psychiat 2008; 69 (1): 47–53.
27. Weiden PJ et al. Partial compliance and risk of rehospitalization among California Medicaid patients with schizophrenia. Psychiat Serv 2004; 55 (8): 886–91.
28. Morken G, Widen JH, Grawe RW. Non-adherence to antipsychotic medication, relapse and rehospitalisation in recent-onset schizophrenia. BMC Psychiat 2008; 8: 32.
29. Alia-Klein N et al. Insight into illness and adherence to psychotropic medications are separately associated with violence severity in a forensic sample. Aggress Behav 2007; 33 (1): 86–96.
30. Herings RM, Erkens JA. Increased suicide attempt rate among patients interrupting use of atypical antipsychotics. Pharmacoepidemiol Drug Saf 2003; 12 (5): 423–4.
31. Ascher-Svanum H et al. Medication adherence and long-term functional outcomes in the treatment of schizophrenia in usual care. J Clin Psychiat 2006; 67 (3): 453–60.
32. Kane JM. Treatment adherence and long-term outcomes. CNS Spectr, 2007; 12 (10 Suppl. 17): 21–6.
33. Robinson DG et al. Pharmacological treatments for first-episode schizophrenia. Schizophr Bull 2005; 31 (3): 705–22.
34. Robinson D et al. Predictors of relapse following response from a first episode of schizophrenia or schizoaffective disorder. Arch Gen Psychiat 1999; 56 (3): 241–7.
35. Kane JM et al. The expert consensus guideline series. Optimizing pharmacologic treatment of psychotic disorders. Introduction: methods, commentary, and summary. J Clin Psychiat 2003; 64 (Suppl. 12): 5–19.
36. Fenton WS, Schooler NR. Evidence-based psychosocial treatment for schizophrenia. Schizophr Bull 2000; 26 (1): 1–3.
37. Dolder CR et al. Interventions to improve antipsychotic medication adherence: review of recent literature. J Clin Psychopharmacol 2003; 23 (4): 389–99.
38. Moller HJ. Long-acting injectable risperidone for the treatment of schizophrenia: clinical perspectives. Drugs 2007; 67 (11): 1541–66.
39. Harrison TS, Goa KL. Long-acting risperidone: a review of its use in schizophrenia. CNS Drugs 2004; 18 (2): 113–32.
40. Davis JM, Barter JT, Kane JM. Antipsychotic drugs, in Comprehensive textbook of psychiatry, R.Cancro et al., Editors. 1989, Williams & Wilkins: Baltimore.
41. Olivares JM et al. Long-term outcomes in patients with schizophrenia treated with risperidone long-acting injection or oral antipsychotics in Spain: results from the electronic Schizophrenia Treatment Adherence Registry (e-STAR). Eur Psychiat 2009; 24 (5): 287–96.
42. Kim B et al. Effectiveness of risperidone long-acting injection in first-episode schizophrenia: in naturalistic setting. Prog Neuropsychopharmacol Biol Psychiat 2008; 32 (5): 1231–5.