Психиатрия Психиатрия и психофармакотерапия им. П.Б. Ганнушкина
№01 2023
История «американской» концепции синдрома «атипичной депрессии» и изучения эффективности терапии необратимыми неселективными ИМАО у таких больных (к 70-летию этой группы антидепрессантов) №01 2023
Резюме
Описана история одной из концепций «атипичной депрессии», обозначенных автором термином «американская» концепция, от ее истоков до наших дней. Представлена история изучения вопроса терапии при этом состоянии антидепрессантами – необратимыми неселективными ИМАО от появления первых данных о ее эффективности до настоящего времени. В хронологическом порядке проанализировано участие в этих событиях американских, европейских и российских исследователей. Высказано предложение о необходимости акцентирования внимания молодых психиатров на том, что «атипичная депрессия» является синдромальным понятием, и на том, что, в отличие от России, необратимые неселективные ИМАО до сих пор продолжают применяться в других странах.
Ключевые слова: атипичная депрессия, синдром атипичной депрессии, Колумбийские критерии, обратные вегетативные симптомы, обратный функциональный сдвиг, истероидная дисфория, ингибиторы моноаминоксидазы, ИМАО, фенелзин, транилципромин, изокарбоксазид.
Для цитирования: Д.С. Данилов, А.А. Зотова. История «американской» концепции синдрома «атипичной депрессии» и изучения эффективности терапии необратимыми неселективными ИМАО у таких больных (к 70-летию этой группы антидепрессантов). Психиатрия и психофармакотерапия. 2023; 1: 26–33.
.
Abstract
The history of one of atypical depression's concepts called by the author as «American concept» is described from its origin till our days. The history of studying the issue of this state's therapy by antidepressants – irreversible nonselective MAOI from appearance of the first data about its effectiveness till current time is presented. The participation in that events of American, European and Russian researchers is analyzed in chronological order. The assumption about necessity of emphasizing of young psychiatrists' attention that atypical depression is syndrome and that unlike Russia irreversible nonselective MAOIs are used in other countries is made.
Key words: atypical depression, atypical depression syndrome, Columbia criteria, reverse vegetative symptoms, reversed functional shift, hysteroid dysphoria, monoamine oxidase inhibitors, MAOI, phenelzine, tranylcypromine, isocarboxazide.
For citation: D.S. Danilov, A.A. Zotova. The History of the «American» Atypical Depression Syndrome's Concept and of Researching of Irreversible Nonselective MAOIs Therapy's Effectiveness at the Patients (to the 70th Anniversary of This Antidepressants). Psychiatry and psychopharmacotherapy. 2023; 1: 26–33.
Введение
Необратимые неселективные ингибиторы моноаминоксидазы (ИМАО1) – первый класс антидепрессантов, появившийся в арсенале врачей (табл. 1). Эффективность такой терапии объяснялась и до сих пор связывается с ингибированием моноаминоксидазы (МАО) – фермента, отвечающего за дезактивацию серотонина, норадреналина, дофамина и некоторых других аминов. Первые попытки лечения психически больных ИМАО были предприняты в 1953 г. [4]. Вскоре была показана эффективность терапии при депрессии, а позже – при некоторых других психических расстройствах.
История ИМАО пережила несколько этапов: широкое использования во всем мире у больных c разными формами депрессии, ограничение применения в ряде стран в связи с описанием осложнений лечения, повторное возвращение в практику в связи с появлением данных о высокой эффективности терапии при «атипичной депрессии»2. Основной ареной этих событий стали страны Северной Америки и Западной Европы. В СССР и России ИМАО использовались в конце 50-х – в 90-е гг. XX в. Затем их применение было прекращено. В ряде стран, например в США, Великобритании и Дании, некоторые ИМАО применяются до сих пор, продолжается изучение их действия и даже разрабатываются их новые представители – факты, малоизвестные российской аудитории психиатров. Клинические эффекты такой терапии все еще становятся предметом бурных дискуссий специалистов и общества.
В настоящем экскурсе описана история формирования «американской» концепции3 «атипичной депрессии» и изучения эффективности при этом синдроме терапии ИМАО, поскольку существует мнение о том, что достойных альтернатив такому лечению у этих больных нет. Экскурс продолжает серию аналитических исследований, систематизирующих данные из истории антидепрессантов. Ранее нами были описаны истории трициклических антидепрессантов (ТЦА), селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС), мультимодальных серотонинергических антидепрессантов, ингибиторов обратного захвата серотонина и норадреналина, стимуляторов высвобождения норадреналина и серотонина4.
Истоки формирования понятия «атипичная депрессия» в Европе и США (конец 50-х – 70-е гг. XX в.)
В 1959 г. британские психиатры E.D. West и P.J. Dally из больницы святого Фомы (St Thomas' Hospital) впервые определили термином «атипичная депрессия» депрессию, в структуре которой ярко выражены фобии, тревога, истерические реакции, утомляемость и отсутствуют идеи самообвинения, потеря веса, раннее пробуждение по утрам [5]. Эти психиатры, видимо, были первыми, кто использовал понятие «атипичная депрессия» применительно к подобному сочетанию симптомов. В дальнейшем не раз указывалось на то, что именно E.D. West и P.J. Dally стали пионерами в создании концепции «атипичной депрессии»
[6 и др.]. Хотя они четко не сформулировали критерии ее диагностики, они перечислили характерные для нее, по их мнению, признаки.
В течение следующего десятилетия сотрудник больницы святого Фомы J. Pollitt продолжил изучение клинической картины депрессии с «атипичными симптомами», хотя термин «атипичная депрессия» он, видимо, не употреблял. В 60–70-е гг. J. Pollitt опубликовал серию работ, в которых обозначил эти симптомы понятием «обратный функциональный сдвиг» (англ. «reversed functional shift»): утренняя сонливость, повышение аппетита, усиление либидо, нарастание симптоматики в вечернее время [7, 8 и др.].
В дальнейшем другие британские психиатры указывали на то, что J. Pollitt был одним из родоначальников «американской» концепции «атипичной депрессии» [9 и др.].
В 60-е гг. известный американский психиатр D.F. Klein (не путать со знаменитым N.S. Kline), работавший в Колумбийском университете (Columbia University) и в психиатрическом институте штата Нью-Йорк (New York State Psychiatric Institute), в соавторстве описал пациентов, страдающих «истероидной дисфорией» (англ. «hysteroid dysphoria») [10]. Одним из проявлений этого состояния называлась повышенная «чувствительность» человека «к получению отказа» (англ. «rejection sensitivity»). Было показано, что у таких пациентов снижение настроения сочетается с перееданием и увеличением длительности сна.
В дальнейшем «истероидная дисфория» стала рассматриваться как вариант «атипичной депрессии» [11]. Такие пациенты заинтересовали многих психиатров из США, в т.ч. с позиции оценки взаимоотношения между депрессивным состоянием и истерическим личностным радикалом, хотя некоторые североамериканские специалисты, основываясь на собственных наблюдениях, критиковали это понятие [12]. Так или иначе, D.F. Klein и его последователи развили концепцию E.D. West и P.J. Dally о том, что некоторые депрессии проявляются истерической симптоматикой, повышением веса и увеличением длительности сна.
Становление и развитие концепции «атипичной депрессии» в США (80-90-е гг. XX в.)
В 1982 г. североамериканский психиатр J.R. Davidson и его коллеги из различных психиатрических учреждений штата Северная Каролина охарактеризовали «атипичную депрессию» как депрессию с гиперфагией, гиперсомнией, «фобической тревогой», истерической симптоматикой, утомляемостью и ухудшением настроения в вечернее время. Таким образом, эти исследователи фактически перечислили те же симптомы, о которых ранее писали E.D. West, P.J. Dally, D.F. Klein и J. Pollitt. На основании преобладания той или иной симптоматики J.R. Davidson и его коллеги выделили два типа «атипичной депрессии»: тип А (англ. «anxious» – тревожный) – депрессия с тревогой, паникой и фобиями; тип V (англ. «vegetative» – вегетативный) – депрессия с гиперсомнией, гиперфагией и повышенным либидо [13]. Последние три симптома «атипичной депрессии» стали обозначаться термином «обратные вегетативные симптомы» (англ. «reverse vegetative symptoms» или «adverse vegetative symptoms»).
В середине 80-х гг. последователи D.F. Klein, работавшие в Колумбийском университете и психиатрическом институте штата Нью-Йорк, продолжили изучать проблему «атипичной депрессии». Для новых исследований было решено отбирать только больных с ее «вегетативным типом». Как позже вспоминал один из исследователей, понятие «атипичная депрессия» было сужено сознательно для того, чтобы сформировать симптоматически однородную группу больных и исключить, таким образом, возможность погрешности результатов, связанную с гетерогенностью клинических характеристик [14]. Например, исследователи опасались ошибок при дифференциальной диагностике тревожного типа «атипичной депрессии» и тревожных невротических расстройств. При квалификации состояния больных специалисты из Колумбийского университета также опирались на понятие «чувствительность к получению отказа», которым D.F. Klein характеризовал пациентов с «истероидной дисфорией». Сузив понятие «атипичная депрессия» лишь до ее «вегетативного типа», они сформулировали четкие критерии диагностики этого состояния. Было предложено расценивать депрессию как «атипичную», если сниженное настроение сочетается с двумя из четырех дополнительных нетипичных для депрессии симптомов: гиперсомнией, гиперфагией, «свинцовым оцепенением» (англ. «leaden paralysis») и «патологической чувствительностью к межличностному отказу». В дальнейшем эти критерии диагностики «атипичной депрессии» получили название «Колумбийские критерии» (англ. «Columbia criteria»), а одна из статей, посвященная этой проблеме, получила название «Колумбийская атипичная депрессия» [15].
В 1994 г. в американской классификации DSM-IV появилось понятие «Депрессия с атипичными чертами»5. Оно было введено в качестве дополнительного описания для рубрик «Большой депрессивный эпизод» и «Дистимия». Для диагностики этого состояния фактически были использованы «Колумбийские критерии» «атипичной депрессии». Диагноз «Депрессия с атипичными чертами» рекомендовалось использовать, если состояние больного соответствовало следующим признакам: 1) «реактивность настроения» (англ. «mood reactivity») (настроение улучшается в ответ на позитивные события); 2) по крайней мере два их четырех симптомов: усиление аппетита или повышение веса (не менее чем на 2 кг); гиперсомния (10 часов сна или увеличение его длительности на 2 часа от обычной индивидуальной продолжительности); «свинцовое оцепенение» (у больного «свинцовые» ощущения в руках или в ногах; выявляется, если пациент сообщает об ощущении тяжести в конечностях; многие больные описывают ощущение усталости); длительно существующий паттерн «чувствительности к межличностному отказу» (даже вне эпизодов депрессии), который приводит к значительной социальной и профессиональной дезадаптации (никому не нравится получать отказ, но «чувствительность» к нему подразумевает, что человек реагирует на него чрезмерно – «бурно» реагирует на отказ или избегает ситуаций, в которых его можно получить); 3) несоответствие психического состояния проявлениям классического меланхолического и кататонического синдромов.
Первые наблюдения эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» и угасание интереса
к этому вопроса в Европе (конец 50-х – 60-е гг. XX в.)
В 1959 г. уже упомянутые E.D. West и P.J. Dally опубликовали в British Medical Journal статью «Эффекты ипрониазида при депрессивных синдромах» [5]. Они показали, что терапия этим ИМАО особенно эффективна у больных, состояние которых, наряду со снижением настроения, определялось нетипичными для классической (меланхолической) депрессии симптомами. Исследователи так характеризовали этих пациентов: отсутствие идей самообвинения, наличие фобий, тревоги, утомляемости (англ. «fatigue») и истерических реакций, отсутствие потери веса и раннего пробуждения по утрам, ухудшение состояния к вечеру, низкая эффективность ЭСТ. Британские психиатры отметили, что у таких больных эффективность терапии ипрониазидом была гораздо выше, чем у пациентов с классической меланхолической симптоматикой.
В течение нескольких следующих лет сотрудники больницы святого Фомы продолжали изучать эффективность терапии ИМАО при «атипичной депрессии» и опубликовали еще несколько работ на эту тему [17 и др.].
После того, как на стыке 50-х и 60-х гг. британские исследователи представили первые данные об эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии», интерес к изучению этого вопроса угас. В течение нескольких следующих десятилетий были опубликованы результаты лишь единичных исследований. Результаты одного из них свидетельствовали, что у пациентов с «атипичной депрессией», у которых сниженное настроение сочеталось с тревогой, фобиями и утомляемостью, терапия фенелзином была эффективнее применения плацебо [18].
Отсутствие интереса к изучению эффектов терапии ИМАО при «атипичной депрессии» в 60–70-е гг., вероятно, было обусловлено значительным снижением внимания психиатров к этой группе антидепрессантов. Такое развитие событий было связано с формированием отношения к терапии ИМАО как к опасной из-за развития тираминовых гипертонических кризов6 и некоторых других осложнений, а также с повышением популярности применения других групп антидепрессантов, прежде всего ТЦА.
Новый виток интереса к оценке эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» в США (80-90-е гг. XX в.)
Интерес к изучению эффективности лечения пациентов с «атипичной депрессией» ИМАО резко возрос в 80–90-е гг.
В этот период в США было проведено большое число новых качественно спланированных (сравнительных рандомизированных контролируемых) исследований, в которых в основном оценивалась эффективность применения фенелзина. Подавляющая их часть была выполнена M.R. Liebowitz, F.M. Quitkin, J.W. Stewart, D.F. Klein, P.J. McGrath и другими сотрудниками Колумбийского университета и психиатрического института штата Нью-Йорк [19–21 и многие др.]. Эти исследователи показали, что купирующая и противорецидивная терапия пациентов с «атипичной депрессией» фенелзином более эффективна, чем их лечение ТЦА имипрамином. Причем это наблюдение относилось как к больным, состояние которых соответствовало «Колумбийским критериям» «атипичной депрессии», так и к пациентам, у которых сниженное настроение сочеталось с тревожной (в т.ч. панической) или/и истерической симптоматикой. В одном исследовании прицельно сравнивалась эффективность терапии фенелзином и имипрамином у пациентов с «атипичной депрессией» с симптомами булимии [22]. Оказалось, что в таких случаях применение фенелзина эффективнее лечения имипрамином. Были получены отдельные данные об эффективности при «атипичной депрессии» изокарбоксазида [23].
В отдельном исследовании сотрудники Колумбийского университета и психиатрического института штата Нью-Йорк продемонстрировали равную эффективность фенелзина и имипрамина при лечении больных, состояние которых определялось классической («не атипичной») депрессивной симптоматикой [24]. Они сравнили эти данные с результатами исследований, полученных в группах пациентов с «атипичной депрессией», и высказали мнение о том, что индивидуальная низкая эффективность терапии ТЦА может указывать на атипичность депрессивного состояния и, таким образом, может расцениваться как предиктор высокой эффективности терапии ИМАО.
Кроме исследователей из Колумбийского университета, в 80–90-е гг. эффективность терапии ИМАО при «атипичной депрессии» изучалась психиатрами из других учреждений США и Западной Европы. Однако такие исследования были единичными. Несколько североамериканских специалистов показали, что терапия изокарбоксазидом эффективнее, чем использование плацебо у пациентов с «обратными вегетативными симптомами» и тревогой [25]. Коллектив датских психиатров, которые до сих пор изучают действие терапии ИМАО, не установили значимых различий в эффективности применения изокарбоксазида и ТЦА кломипрамина при «атипичной депрессии» с «обратными вегетативными симптомами» и даже обнаружили тенденцию меньшей эффективности лечения изокарбоксазидом [26]. В одном североамериканском исследовании было установлено, что больные депрессией с истерической симптоматикой лучше реагируют на терапию фенелзином, чем на лечение ТЦА амитриптилином [27].
В другом североамериканском исследовании были получены данные о равной эффективности терапии фенелзином и СИОЗС флуоксетином больных с признаками «атипичной депрессии», соответствующими «Колумбийским критериям» [28].
До появления в конце XX в. новых поколений антидепрессантов, например СИОЗС, практикующие психиатры охотно применяли ИМАО для терапии пациентов с «атипичной депрессией». В 80-е гг. при лечении таких больных четверть североамериканских врачей использовали ИМАО в качестве антидепрессантов первого ряда [29].
В 90-е гг. рекомендация использования ИМАО при «атипичной депрессии» вошла в фундаментальные американские руководства по психиатрии [30, 31]. Считалось, что такая терапия улучшает состояние 70% больных, тогда как применение ТЦА и плацебо ослабляет симптомы болезни у 50% и 30% пациентов [31].
Использование критериев «атипичной депрессии» и применение ИМАО у таких больных в Европе и России (80-90-е гг. XX в.)
Хотя концепция «атипичной депрессии» первоначально появилась в Великобритании, европейские психиатры,
в отличие от их более энергичных американских коллег,
не смогли ее популяризировать. Интерес к «атипичной депрессии» в Европе оживился только в 80-е гг. – после того, как сотрудники Колумбийского университета и психиатрического института штата Нью-Йорк активно описали свои данные в научной печати и на международных конференциях. Например, в 1982 г. P.J. McGrath и D.F. Klein осветили их на конференции, проходившей в западногерманском городе Дахлем. В 1986 г. M.R. Liebowitz представил их в одной из глав книги «Новые результаты в изучении депрессий», выпущенной в Европе издательством «Springer-Verlag».
В 80-е гг. британские специалисты из больницы Адденбрука Кембриджского университета (Addenbrooke’s Hospital, University of Cambridge) описывали «американскую» концепцию наряду с другими концепциями атипичной депрессии, существовавшими в то время [9, 32]. В одной из статей они однократно использовали термин «синдром атипичной депрессии». Этот факт примечателен, т.к. другие западноевропейские и американские психиатры, видимо, не уделяли особого внимания тому, что «атипичная
депрессия» является синдромальным понятием. Примечательно, что в начале 80-х гг. некоторые британские исследователи критиковали концепцию «атипичной депрессии», приводя собственные данные о том, что различные симптомы «обратного функционального сдвига» слабо ассоциированы между собой [9]. В 90-е гг., т.е. после включения понятия «атипичная депрессия» в DSM-IV, некоторые европейские специалисты стали использовать «американские» критерии. Например, серия исследований, посвященных изучению клинических характеристик больных с «атипичной депрессией», была проведена в Италии [33, 34 и др.]. Европейские специалисты также оценивали у таких пациентов эффективность терапии ИМАО, однако число этих исследований было очень скромным.
Советские психиатры узнали об «американской» концепции «атипичной депрессии» и об эффективности у таких пациентов ИМАО во второй половине 80-х гг. Это произошло благодаря рецензиям отечественных специалистов, например В.Я. Гиндикина и С.Ю. Циркина, на зарубежные научные издания [35, 36]. Концепция «атипичной депрессии» в том виде, в котором ее понимали американские исследователи, не была близка представителям советской психиатрической школы и поэтому до сих пор трудна для восприятия российскими психиатрами. В XX в. отечественные специалисты, анализируя данные зарубежных коллег, заменяли термин «атипичная депрессия» на другие более близкие им понятия, например: «ипохондрическая депрессия» или «депрессия, сопровождающаяся обсессивно-фобической, ипохондрической симптоматикой и повышенным аппетитом» [37-39]. Обычно же отечественные психиатры трактовали понятие «атипичная
депрессия» очень широко и не так, как это делали их зарубежные коллеги. В СССР под атипичной депрессией понималась любая депрессия, сопровождающаяся симптоматикой, «гетерономной ядерному депрессивному аффекту» [39 и др.], например: депрессия с выраженной деперсонализацией, соматизацией и дереализацией, или депрессия с бредом, или депрессия с помрачением сознания на высоте сниженного настроения [37, 40 и др.]. Лишь немногие советские психиатры, например сотрудники Ленинградского научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева7 Ю.Л. Нуллер и Р.Я. Вовин,
в 80-е гг. использовали понятие «атипичная депрессия»
в том же контексте, в котором это делали американские специалисты [41, 42 и др.]. Причем они, ссылаясь на мнение, высказанное в самом начале XX в. П.Б. Ганнушкиным и С.А. Сухановым, подчеркивали, что появление атипичной симптоматики в структуре депрессивного синдрома связано с особенностями личностного преморбида.
В СССР вопрос эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» специально не изучался. Однако советские, а затем российские психиатры знали о данных, полученных их зарубежными коллегами. В 80-е гг. авторы руководства «Психиатрия», изданного под редакцией
Г.В. Морозова, писали: «В будущем ИМАО займут, вероятно, опять свое место в психиатрической практике, особенно в случаях ... атипичных депрессий» [43] – предположение, которое в дальнейшем отчасти оправдалось в западных странах, но не сбылось в России. В тот же период сотрудники МНИИ психиатрии МЗ РСФСР8 высказали мнение о высокой эффективности терапии ИМАО не только при «атипичной депрессии», но и при сложных по структуре депрессиях с выраженной сенесто-ипохондрической, фобической и анестетической симптоматикой [44]. В 90-е гг. известный психофармаколог М.Д. Машковский писал о том, что терапия ниаламидом – единственным доступным в то время в России ИМАО – более эффективна при «атипичных депрессиях», чем лечение ТЦА [45].
Современное отношение к концепции «атипичной депрессии» и терапии ИМАО таких пациентов в мире (первые десятилетия XXI в.)
В первые десятилетия XXI в. концепция «атипичной депрессии» продолжала активно развиваться в США. Были проведены новые и глубокие по методике и анализу исследования. Результаты некоторых из них свидетельствовали о том, что четкие критерии, которые использовались для диагностики этого состояния в DSM-IV, являются спорными. На это, например, указывал известный североамериканский психиатр M.E. Thase [46]. Однако авторы «Колумбийских критериев» рьяно отстаивали свои позиции [47]. В американской классификации DSM-V, введенной в практику в 2013 г., были сохранены те критерии «атипичной депрессии», которые использовались в DSM-IV.
В Европе «американские» критерии «атипичной депрессии» в настоящее время не признаны. До сих пор они не использовались ни в одном из пересмотров МКБ. Понятие «атипичная депрессия» в любой его интерпретации отсутствует в недавно введенной в практику МКБ-11. Тем не менее психиатры из разных европейских стран нередко используют «американские» критерии при проведении клинических исследований [48-51 и многие др.]. Другие специалисты, например J. Angst, указывают на спорность этих критериев [52]. Стоит отметить, что знаменитый швейцарский психиатр относится к немногим зарубежным специалистам, акцентировавшим внимание на том, что понятие «атипичная депрессия» является синдромальной категорией [52].
Российские психиатры до последнего времени практически не использовали термин «атипичная депрессия» в его американском толковании. Традиционно отечественные специалисты расценивали понятие «атипичная депрессия» очень широко, описывая этим термином практически любые симптомокомплексы, в которых, одновременно с депрессивным аффектом, ярко проявлялась другая психопатологическая симптоматика. На стыке XX и XXI понятие «атипичная депрессия» начало сужаться.
В частности, в этот период С.Н. Мосолов определил его как «длительно существующие своеобразные тревожно-депрессивные состояния с сомато-вегетативными и неврозоподобными (преимущественно обсессивно-фобическими) расстройствами» [53]. В дальнейшем синдром атипичной депрессии в России стал изучаться довольно активно. В частности, в различных научно-исследовательских учреждениях были выполнены диссертационные исследования, в некоторых из которых использовались «американские» критерии [54–57].
В XXI в. в мире для применения остались доступными
3 представителя ИМАО – фенелзин, транилципромин и изокарбоксазид. Они до сих пор используются во многих странах Европы и в Америке [58, 59], хотя интерес к ним со стороны практикующих психиатров невелик из-за опасения перед риском развития осложнений лечения9. В России ИМАО перестали использоваться в 90-е гг. XX в. Однако отечественные фармацевты и фармакологи продолжают синтезировать и изучать эффекты их новых представителей [60, 61], а известные российские психиатры, опираясь, видимо, на мнения зарубежных коллег, отмечают особую эффективность терапии ИМАО при «атипичной депрессии» [62 и др.].
В отношении вопроса эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» в настоящее время в мире существуют различные точки зрения. Одна из них предполагает, что при лечении таких пациентов среди многочисленных групп антидепрессантов достойной альтернативы ИМАО не существует, в т.ч. среди новых их поколений – селективных и/или обратимых ИМАО. Такое мнение высказывают не только сотрудники американского Колумбийского университета [14], но и специалисты из научных учреждений других стран [63]. Реже высказывается точка зрения в том, что эффективность терапии ИМАО не превосходит и даже уступает эффективности лечения антидепрессантами других групп [64].
Заключение
Систематизация и анализ литературных первоисточников иллюстрируют, что «американская» концепция синдрома «атипичной депрессии» родилась в Великобритании, получила активное развитие в США, а затем в той или иной степени распространилась по всему миру (табл. 2). Несмотря на то, что история этой концепции длится более 60 лет, она до сих пор вызывает дискуссии среди психиатров, разделившихся на ее апологетов и критиков. В России американский взгляд на синдром «атипичной депрессии» многие десятилетия не был известен, но в последнее время он использовался в некоторых научных исследованиях.
История развития «американской» концепции синдрома «атипичной депрессии» тесно связана с 70-летней историей необратимых неселективных ИМАО, поскольку были получены данные о высокой эффективности терапии этими антидепрессантами у таких больных. Однако мнение о высокой эффективности лечения ИМАО при «атипичной депрессии» разделяют не все исследователи. Российские психиатры не имеют собственного опыта применения ИМАО при синдроме «атипичной депрессии», т.к. американская концепция «атипичной депрессии» не использовалась в нашей стране в период, когда ИМАО были доступны для применения.
Настоящий исторический экскурс вряд ли имеет большое практическое значения для отечественных психиатров из-за невостребованности «американской» концепции «атипичной депрессии» и особенно из-за недоступности ИМАО в нашей стране. Однако в реалиях современной глобализации науки, отмечавшихся по крайней мере до последнего времени, игнорирование приведенных в экскурсе фактов вряд ли оправдано.
В российских руководствах по психиатрии указывается на то, что произошел «отказ от применения» ИМАО [65]. Однако оказывается, что это утверждение справедливо только для России, а не для других стран. Также важно подчеркнуть, что «атипичная депрессия», в любом толковании этого термина, является синдромальным, а не нозологическим понятием. Это важное замечание, поскольку употребление в российских руководствах и учебниках словосочетания «атипичная депрессия» без его отчетливой отсылки к категории психопатологических синдромов может ввести в заблуждение практикующих, особенно молодых, психиатров.
А
The history of one of atypical depression's concepts called by the author as «American concept» is described from its origin till our days. The history of studying the issue of this state's therapy by antidepressants – irreversible nonselective MAOI from appearance of the first data about its effectiveness till current time is presented. The participation in that events of American, European and Russian researchers is analyzed in chronological order. The assumption about necessity of emphasizing of young psychiatrists' attention that atypical depression is syndrome and that unlike Russia irreversible nonselective MAOIs are used in other countries is made.
Key words: atypical depression, atypical depression syndrome, Columbia criteria, reverse vegetative symptoms, reversed functional shift, hysteroid dysphoria, monoamine oxidase inhibitors, MAOI, phenelzine, tranylcypromine, isocarboxazide.
For citation: D.S. Danilov, A.A. Zotova. The History of the «American» Atypical Depression Syndrome's Concept and of Researching of Irreversible Nonselective MAOIs Therapy's Effectiveness at the Patients (to the 70th Anniversary of This Antidepressants). Psychiatry and psychopharmacotherapy. 2023; 1: 26–33.
Введение
Необратимые неселективные ингибиторы моноаминоксидазы (ИМАО1) – первый класс антидепрессантов, появившийся в арсенале врачей (табл. 1). Эффективность такой терапии объяснялась и до сих пор связывается с ингибированием моноаминоксидазы (МАО) – фермента, отвечающего за дезактивацию серотонина, норадреналина, дофамина и некоторых других аминов. Первые попытки лечения психически больных ИМАО были предприняты в 1953 г. [4]. Вскоре была показана эффективность терапии при депрессии, а позже – при некоторых других психических расстройствах. История ИМАО пережила несколько этапов: широкое использования во всем мире у больных c разными формами депрессии, ограничение применения в ряде стран в связи с описанием осложнений лечения, повторное возвращение в практику в связи с появлением данных о высокой эффективности терапии при «атипичной депрессии»2. Основной ареной этих событий стали страны Северной Америки и Западной Европы. В СССР и России ИМАО использовались в конце 50-х – в 90-е гг. XX в. Затем их применение было прекращено. В ряде стран, например в США, Великобритании и Дании, некоторые ИМАО применяются до сих пор, продолжается изучение их действия и даже разрабатываются их новые представители – факты, малоизвестные российской аудитории психиатров. Клинические эффекты такой терапии все еще становятся предметом бурных дискуссий специалистов и общества.
В настоящем экскурсе описана история формирования «американской» концепции3 «атипичной депрессии» и изучения эффективности при этом синдроме терапии ИМАО, поскольку существует мнение о том, что достойных альтернатив такому лечению у этих больных нет. Экскурс продолжает серию аналитических исследований, систематизирующих данные из истории антидепрессантов. Ранее нами были описаны истории трициклических антидепрессантов (ТЦА), селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС), мультимодальных серотонинергических антидепрессантов, ингибиторов обратного захвата серотонина и норадреналина, стимуляторов высвобождения норадреналина и серотонина4.
Истоки формирования понятия «атипичная депрессия» в Европе и США (конец 50-х – 70-е гг. XX в.)
В 1959 г. британские психиатры E.D. West и P.J. Dally из больницы святого Фомы (St Thomas' Hospital) впервые определили термином «атипичная депрессия» депрессию, в структуре которой ярко выражены фобии, тревога, истерические реакции, утомляемость и отсутствуют идеи самообвинения, потеря веса, раннее пробуждение по утрам [5]. Эти психиатры, видимо, были первыми, кто использовал понятие «атипичная депрессия» применительно к подобному сочетанию симптомов. В дальнейшем не раз указывалось на то, что именно E.D. West и P.J. Dally стали пионерами в создании концепции «атипичной депрессии»
[6 и др.]. Хотя они четко не сформулировали критерии ее диагностики, они перечислили характерные для нее, по их мнению, признаки.
В течение следующего десятилетия сотрудник больницы святого Фомы J. Pollitt продолжил изучение клинической картины депрессии с «атипичными симптомами», хотя термин «атипичная депрессия» он, видимо, не употреблял. В 60–70-е гг. J. Pollitt опубликовал серию работ, в которых обозначил эти симптомы понятием «обратный функциональный сдвиг» (англ. «reversed functional shift»): утренняя сонливость, повышение аппетита, усиление либидо, нарастание симптоматики в вечернее время [7, 8 и др.].
В дальнейшем другие британские психиатры указывали на то, что J. Pollitt был одним из родоначальников «американской» концепции «атипичной депрессии» [9 и др.].
В 60-е гг. известный американский психиатр D.F. Klein (не путать со знаменитым N.S. Kline), работавший в Колумбийском университете (Columbia University) и в психиатрическом институте штата Нью-Йорк (New York State Psychiatric Institute), в соавторстве описал пациентов, страдающих «истероидной дисфорией» (англ. «hysteroid dysphoria») [10]. Одним из проявлений этого состояния называлась повышенная «чувствительность» человека «к получению отказа» (англ. «rejection sensitivity»). Было показано, что у таких пациентов снижение настроения сочетается с перееданием и увеличением длительности сна.
В дальнейшем «истероидная дисфория» стала рассматриваться как вариант «атипичной депрессии» [11]. Такие пациенты заинтересовали многих психиатров из США, в т.ч. с позиции оценки взаимоотношения между депрессивным состоянием и истерическим личностным радикалом, хотя некоторые североамериканские специалисты, основываясь на собственных наблюдениях, критиковали это понятие [12]. Так или иначе, D.F. Klein и его последователи развили концепцию E.D. West и P.J. Dally о том, что некоторые депрессии проявляются истерической симптоматикой, повышением веса и увеличением длительности сна.
Становление и развитие концепции «атипичной депрессии» в США (80-90-е гг. XX в.)
В 1982 г. североамериканский психиатр J.R. Davidson и его коллеги из различных психиатрических учреждений штата Северная Каролина охарактеризовали «атипичную депрессию» как депрессию с гиперфагией, гиперсомнией, «фобической тревогой», истерической симптоматикой, утомляемостью и ухудшением настроения в вечернее время. Таким образом, эти исследователи фактически перечислили те же симптомы, о которых ранее писали E.D. West, P.J. Dally, D.F. Klein и J. Pollitt. На основании преобладания той или иной симптоматики J.R. Davidson и его коллеги выделили два типа «атипичной депрессии»: тип А (англ. «anxious» – тревожный) – депрессия с тревогой, паникой и фобиями; тип V (англ. «vegetative» – вегетативный) – депрессия с гиперсомнией, гиперфагией и повышенным либидо [13]. Последние три симптома «атипичной депрессии» стали обозначаться термином «обратные вегетативные симптомы» (англ. «reverse vegetative symptoms» или «adverse vegetative symptoms»).
В середине 80-х гг. последователи D.F. Klein, работавшие в Колумбийском университете и психиатрическом институте штата Нью-Йорк, продолжили изучать проблему «атипичной депрессии». Для новых исследований было решено отбирать только больных с ее «вегетативным типом». Как позже вспоминал один из исследователей, понятие «атипичная депрессия» было сужено сознательно для того, чтобы сформировать симптоматически однородную группу больных и исключить, таким образом, возможность погрешности результатов, связанную с гетерогенностью клинических характеристик [14]. Например, исследователи опасались ошибок при дифференциальной диагностике тревожного типа «атипичной депрессии» и тревожных невротических расстройств. При квалификации состояния больных специалисты из Колумбийского университета также опирались на понятие «чувствительность к получению отказа», которым D.F. Klein характеризовал пациентов с «истероидной дисфорией». Сузив понятие «атипичная депрессия» лишь до ее «вегетативного типа», они сформулировали четкие критерии диагностики этого состояния. Было предложено расценивать депрессию как «атипичную», если сниженное настроение сочетается с двумя из четырех дополнительных нетипичных для депрессии симптомов: гиперсомнией, гиперфагией, «свинцовым оцепенением» (англ. «leaden paralysis») и «патологической чувствительностью к межличностному отказу». В дальнейшем эти критерии диагностики «атипичной депрессии» получили название «Колумбийские критерии» (англ. «Columbia criteria»), а одна из статей, посвященная этой проблеме, получила название «Колумбийская атипичная депрессия» [15].
В 1994 г. в американской классификации DSM-IV появилось понятие «Депрессия с атипичными чертами»5. Оно было введено в качестве дополнительного описания для рубрик «Большой депрессивный эпизод» и «Дистимия». Для диагностики этого состояния фактически были использованы «Колумбийские критерии» «атипичной депрессии». Диагноз «Депрессия с атипичными чертами» рекомендовалось использовать, если состояние больного соответствовало следующим признакам: 1) «реактивность настроения» (англ. «mood reactivity») (настроение улучшается в ответ на позитивные события); 2) по крайней мере два их четырех симптомов: усиление аппетита или повышение веса (не менее чем на 2 кг); гиперсомния (10 часов сна или увеличение его длительности на 2 часа от обычной индивидуальной продолжительности); «свинцовое оцепенение» (у больного «свинцовые» ощущения в руках или в ногах; выявляется, если пациент сообщает об ощущении тяжести в конечностях; многие больные описывают ощущение усталости); длительно существующий паттерн «чувствительности к межличностному отказу» (даже вне эпизодов депрессии), который приводит к значительной социальной и профессиональной дезадаптации (никому не нравится получать отказ, но «чувствительность» к нему подразумевает, что человек реагирует на него чрезмерно – «бурно» реагирует на отказ или избегает ситуаций, в которых его можно получить); 3) несоответствие психического состояния проявлениям классического меланхолического и кататонического синдромов.
Первые наблюдения эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» и угасание интереса
к этому вопроса в Европе (конец 50-х – 60-е гг. XX в.)
В 1959 г. уже упомянутые E.D. West и P.J. Dally опубликовали в British Medical Journal статью «Эффекты ипрониазида при депрессивных синдромах» [5]. Они показали, что терапия этим ИМАО особенно эффективна у больных, состояние которых, наряду со снижением настроения, определялось нетипичными для классической (меланхолической) депрессии симптомами. Исследователи так характеризовали этих пациентов: отсутствие идей самообвинения, наличие фобий, тревоги, утомляемости (англ. «fatigue») и истерических реакций, отсутствие потери веса и раннего пробуждения по утрам, ухудшение состояния к вечеру, низкая эффективность ЭСТ. Британские психиатры отметили, что у таких больных эффективность терапии ипрониазидом была гораздо выше, чем у пациентов с классической меланхолической симптоматикой.
В течение нескольких следующих лет сотрудники больницы святого Фомы продолжали изучать эффективность терапии ИМАО при «атипичной депрессии» и опубликовали еще несколько работ на эту тему [17 и др.].
После того, как на стыке 50-х и 60-х гг. британские исследователи представили первые данные об эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии», интерес к изучению этого вопроса угас. В течение нескольких следующих десятилетий были опубликованы результаты лишь единичных исследований. Результаты одного из них свидетельствовали, что у пациентов с «атипичной депрессией», у которых сниженное настроение сочеталось с тревогой, фобиями и утомляемостью, терапия фенелзином была эффективнее применения плацебо [18].
Отсутствие интереса к изучению эффектов терапии ИМАО при «атипичной депрессии» в 60–70-е гг., вероятно, было обусловлено значительным снижением внимания психиатров к этой группе антидепрессантов. Такое развитие событий было связано с формированием отношения к терапии ИМАО как к опасной из-за развития тираминовых гипертонических кризов6 и некоторых других осложнений, а также с повышением популярности применения других групп антидепрессантов, прежде всего ТЦА.
Новый виток интереса к оценке эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» в США (80-90-е гг. XX в.)
Интерес к изучению эффективности лечения пациентов с «атипичной депрессией» ИМАО резко возрос в 80–90-е гг.
В этот период в США было проведено большое число новых качественно спланированных (сравнительных рандомизированных контролируемых) исследований, в которых в основном оценивалась эффективность применения фенелзина. Подавляющая их часть была выполнена M.R. Liebowitz, F.M. Quitkin, J.W. Stewart, D.F. Klein, P.J. McGrath и другими сотрудниками Колумбийского университета и психиатрического института штата Нью-Йорк [19–21 и многие др.]. Эти исследователи показали, что купирующая и противорецидивная терапия пациентов с «атипичной депрессией» фенелзином более эффективна, чем их лечение ТЦА имипрамином. Причем это наблюдение относилось как к больным, состояние которых соответствовало «Колумбийским критериям» «атипичной депрессии», так и к пациентам, у которых сниженное настроение сочеталось с тревожной (в т.ч. панической) или/и истерической симптоматикой. В одном исследовании прицельно сравнивалась эффективность терапии фенелзином и имипрамином у пациентов с «атипичной депрессией» с симптомами булимии [22]. Оказалось, что в таких случаях применение фенелзина эффективнее лечения имипрамином. Были получены отдельные данные об эффективности при «атипичной депрессии» изокарбоксазида [23].
В отдельном исследовании сотрудники Колумбийского университета и психиатрического института штата Нью-Йорк продемонстрировали равную эффективность фенелзина и имипрамина при лечении больных, состояние которых определялось классической («не атипичной») депрессивной симптоматикой [24]. Они сравнили эти данные с результатами исследований, полученных в группах пациентов с «атипичной депрессией», и высказали мнение о том, что индивидуальная низкая эффективность терапии ТЦА может указывать на атипичность депрессивного состояния и, таким образом, может расцениваться как предиктор высокой эффективности терапии ИМАО.
Кроме исследователей из Колумбийского университета, в 80–90-е гг. эффективность терапии ИМАО при «атипичной депрессии» изучалась психиатрами из других учреждений США и Западной Европы. Однако такие исследования были единичными. Несколько североамериканских специалистов показали, что терапия изокарбоксазидом эффективнее, чем использование плацебо у пациентов с «обратными вегетативными симптомами» и тревогой [25]. Коллектив датских психиатров, которые до сих пор изучают действие терапии ИМАО, не установили значимых различий в эффективности применения изокарбоксазида и ТЦА кломипрамина при «атипичной депрессии» с «обратными вегетативными симптомами» и даже обнаружили тенденцию меньшей эффективности лечения изокарбоксазидом [26]. В одном североамериканском исследовании было установлено, что больные депрессией с истерической симптоматикой лучше реагируют на терапию фенелзином, чем на лечение ТЦА амитриптилином [27].
В другом североамериканском исследовании были получены данные о равной эффективности терапии фенелзином и СИОЗС флуоксетином больных с признаками «атипичной депрессии», соответствующими «Колумбийским критериям» [28].
До появления в конце XX в. новых поколений антидепрессантов, например СИОЗС, практикующие психиатры охотно применяли ИМАО для терапии пациентов с «атипичной депрессией». В 80-е гг. при лечении таких больных четверть североамериканских врачей использовали ИМАО в качестве антидепрессантов первого ряда [29].
В 90-е гг. рекомендация использования ИМАО при «атипичной депрессии» вошла в фундаментальные американские руководства по психиатрии [30, 31]. Считалось, что такая терапия улучшает состояние 70% больных, тогда как применение ТЦА и плацебо ослабляет симптомы болезни у 50% и 30% пациентов [31].
Использование критериев «атипичной депрессии» и применение ИМАО у таких больных в Европе и России (80-90-е гг. XX в.)
Хотя концепция «атипичной депрессии» первоначально появилась в Великобритании, европейские психиатры,
в отличие от их более энергичных американских коллег,
не смогли ее популяризировать. Интерес к «атипичной депрессии» в Европе оживился только в 80-е гг. – после того, как сотрудники Колумбийского университета и психиатрического института штата Нью-Йорк активно описали свои данные в научной печати и на международных конференциях. Например, в 1982 г. P.J. McGrath и D.F. Klein осветили их на конференции, проходившей в западногерманском городе Дахлем. В 1986 г. M.R. Liebowitz представил их в одной из глав книги «Новые результаты в изучении депрессий», выпущенной в Европе издательством «Springer-Verlag».
В 80-е гг. британские специалисты из больницы Адденбрука Кембриджского университета (Addenbrooke’s Hospital, University of Cambridge) описывали «американскую» концепцию наряду с другими концепциями атипичной депрессии, существовавшими в то время [9, 32]. В одной из статей они однократно использовали термин «синдром атипичной депрессии». Этот факт примечателен, т.к. другие западноевропейские и американские психиатры, видимо, не уделяли особого внимания тому, что «атипичная
депрессия» является синдромальным понятием. Примечательно, что в начале 80-х гг. некоторые британские исследователи критиковали концепцию «атипичной депрессии», приводя собственные данные о том, что различные симптомы «обратного функционального сдвига» слабо ассоциированы между собой [9]. В 90-е гг., т.е. после включения понятия «атипичная депрессия» в DSM-IV, некоторые европейские специалисты стали использовать «американские» критерии. Например, серия исследований, посвященных изучению клинических характеристик больных с «атипичной депрессией», была проведена в Италии [33, 34 и др.]. Европейские специалисты также оценивали у таких пациентов эффективность терапии ИМАО, однако число этих исследований было очень скромным.
Советские психиатры узнали об «американской» концепции «атипичной депрессии» и об эффективности у таких пациентов ИМАО во второй половине 80-х гг. Это произошло благодаря рецензиям отечественных специалистов, например В.Я. Гиндикина и С.Ю. Циркина, на зарубежные научные издания [35, 36]. Концепция «атипичной депрессии» в том виде, в котором ее понимали американские исследователи, не была близка представителям советской психиатрической школы и поэтому до сих пор трудна для восприятия российскими психиатрами. В XX в. отечественные специалисты, анализируя данные зарубежных коллег, заменяли термин «атипичная депрессия» на другие более близкие им понятия, например: «ипохондрическая депрессия» или «депрессия, сопровождающаяся обсессивно-фобической, ипохондрической симптоматикой и повышенным аппетитом» [37-39]. Обычно же отечественные психиатры трактовали понятие «атипичная
депрессия» очень широко и не так, как это делали их зарубежные коллеги. В СССР под атипичной депрессией понималась любая депрессия, сопровождающаяся симптоматикой, «гетерономной ядерному депрессивному аффекту» [39 и др.], например: депрессия с выраженной деперсонализацией, соматизацией и дереализацией, или депрессия с бредом, или депрессия с помрачением сознания на высоте сниженного настроения [37, 40 и др.]. Лишь немногие советские психиатры, например сотрудники Ленинградского научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева7 Ю.Л. Нуллер и Р.Я. Вовин,
в 80-е гг. использовали понятие «атипичная депрессия»
в том же контексте, в котором это делали американские специалисты [41, 42 и др.]. Причем они, ссылаясь на мнение, высказанное в самом начале XX в. П.Б. Ганнушкиным и С.А. Сухановым, подчеркивали, что появление атипичной симптоматики в структуре депрессивного синдрома связано с особенностями личностного преморбида.
В СССР вопрос эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» специально не изучался. Однако советские, а затем российские психиатры знали о данных, полученных их зарубежными коллегами. В 80-е гг. авторы руководства «Психиатрия», изданного под редакцией
Г.В. Морозова, писали: «В будущем ИМАО займут, вероятно, опять свое место в психиатрической практике, особенно в случаях ... атипичных депрессий» [43] – предположение, которое в дальнейшем отчасти оправдалось в западных странах, но не сбылось в России. В тот же период сотрудники МНИИ психиатрии МЗ РСФСР8 высказали мнение о высокой эффективности терапии ИМАО не только при «атипичной депрессии», но и при сложных по структуре депрессиях с выраженной сенесто-ипохондрической, фобической и анестетической симптоматикой [44]. В 90-е гг. известный психофармаколог М.Д. Машковский писал о том, что терапия ниаламидом – единственным доступным в то время в России ИМАО – более эффективна при «атипичных депрессиях», чем лечение ТЦА [45].
Современное отношение к концепции «атипичной депрессии» и терапии ИМАО таких пациентов в мире (первые десятилетия XXI в.)
В первые десятилетия XXI в. концепция «атипичной депрессии» продолжала активно развиваться в США. Были проведены новые и глубокие по методике и анализу исследования. Результаты некоторых из них свидетельствовали о том, что четкие критерии, которые использовались для диагностики этого состояния в DSM-IV, являются спорными. На это, например, указывал известный североамериканский психиатр M.E. Thase [46]. Однако авторы «Колумбийских критериев» рьяно отстаивали свои позиции [47]. В американской классификации DSM-V, введенной в практику в 2013 г., были сохранены те критерии «атипичной депрессии», которые использовались в DSM-IV.
В Европе «американские» критерии «атипичной депрессии» в настоящее время не признаны. До сих пор они не использовались ни в одном из пересмотров МКБ. Понятие «атипичная депрессия» в любой его интерпретации отсутствует в недавно введенной в практику МКБ-11. Тем не менее психиатры из разных европейских стран нередко используют «американские» критерии при проведении клинических исследований [48-51 и многие др.]. Другие специалисты, например J. Angst, указывают на спорность этих критериев [52]. Стоит отметить, что знаменитый швейцарский психиатр относится к немногим зарубежным специалистам, акцентировавшим внимание на том, что понятие «атипичная депрессия» является синдромальной категорией [52].
Российские психиатры до последнего времени практически не использовали термин «атипичная депрессия» в его американском толковании. Традиционно отечественные специалисты расценивали понятие «атипичная депрессия» очень широко, описывая этим термином практически любые симптомокомплексы, в которых, одновременно с депрессивным аффектом, ярко проявлялась другая психопатологическая симптоматика. На стыке XX и XXI понятие «атипичная депрессия» начало сужаться.
В частности, в этот период С.Н. Мосолов определил его как «длительно существующие своеобразные тревожно-депрессивные состояния с сомато-вегетативными и неврозоподобными (преимущественно обсессивно-фобическими) расстройствами» [53]. В дальнейшем синдром атипичной депрессии в России стал изучаться довольно активно. В частности, в различных научно-исследовательских учреждениях были выполнены диссертационные исследования, в некоторых из которых использовались «американские» критерии [54–57].
В XXI в. в мире для применения остались доступными
3 представителя ИМАО – фенелзин, транилципромин и изокарбоксазид. Они до сих пор используются во многих странах Европы и в Америке [58, 59], хотя интерес к ним со стороны практикующих психиатров невелик из-за опасения перед риском развития осложнений лечения9. В России ИМАО перестали использоваться в 90-е гг. XX в. Однако отечественные фармацевты и фармакологи продолжают синтезировать и изучать эффекты их новых представителей [60, 61], а известные российские психиатры, опираясь, видимо, на мнения зарубежных коллег, отмечают особую эффективность терапии ИМАО при «атипичной депрессии» [62 и др.].
В отношении вопроса эффективности терапии ИМАО при «атипичной депрессии» в настоящее время в мире существуют различные точки зрения. Одна из них предполагает, что при лечении таких пациентов среди многочисленных групп антидепрессантов достойной альтернативы ИМАО не существует, в т.ч. среди новых их поколений – селективных и/или обратимых ИМАО. Такое мнение высказывают не только сотрудники американского Колумбийского университета [14], но и специалисты из научных учреждений других стран [63]. Реже высказывается точка зрения в том, что эффективность терапии ИМАО не превосходит и даже уступает эффективности лечения антидепрессантами других групп [64].
Заключение
Систематизация и анализ литературных первоисточников иллюстрируют, что «американская» концепция синдрома «атипичной депрессии» родилась в Великобритании, получила активное развитие в США, а затем в той или иной степени распространилась по всему миру (табл. 2). Несмотря на то, что история этой концепции длится более 60 лет, она до сих пор вызывает дискуссии среди психиатров, разделившихся на ее апологетов и критиков. В России американский взгляд на синдром «атипичной депрессии» многие десятилетия не был известен, но в последнее время он использовался в некоторых научных исследованиях.
История развития «американской» концепции синдрома «атипичной депрессии» тесно связана с 70-летней историей необратимых неселективных ИМАО, поскольку были получены данные о высокой эффективности терапии этими антидепрессантами у таких больных. Однако мнение о высокой эффективности лечения ИМАО при «атипичной депрессии» разделяют не все исследователи. Российские психиатры не имеют собственного опыта применения ИМАО при синдроме «атипичной депрессии», т.к. американская концепция «атипичной депрессии» не использовалась в нашей стране в период, когда ИМАО были доступны для применения.
Настоящий исторический экскурс вряд ли имеет большое практическое значения для отечественных психиатров из-за невостребованности «американской» концепции «атипичной депрессии» и особенно из-за недоступности ИМАО в нашей стране. Однако в реалиях современной глобализации науки, отмечавшихся по крайней мере до последнего времени, игнорирование приведенных в экскурсе фактов вряд ли оправдано.
В российских руководствах по психиатрии указывается на то, что произошел «отказ от применения» ИМАО [65]. Однако оказывается, что это утверждение справедливо только для России, а не для других стран. Также важно подчеркнуть, что «атипичная депрессия», в любом толковании этого термина, является синдромальным, а не нозологическим понятием. Это важное замечание, поскольку употребление в российских руководствах и учебниках словосочетания «атипичная депрессия» без его отчетливой отсылки к категории психопатологических синдромов может ввести в заблуждение практикующих, особенно молодых, психиатров.
А
Список исп. литературыСкрыть список1. Stolberg V.B. ADHD medications: history, science, and issues. Santa Barbara: Greenwood. 2017, 275 p.
2. Phelps J., Carlat D. Four “new” antidepressants. Or are they? Tablet. 2011; 12 (3): 2-9. doi: 10.1037/e625792012-002
3. Wright V., Walker W.C., Wood E.A. Nialamide as a “Steroid Sparing” agent in the treatment of rheumatoid arthritis. Ann Rheum Dis. 1963; 22 (5): 348-53. doi: 10.1136/ard.22.5.348
4. Smith J.A. The use of the isopropyl derivative of isonicotinylhydrazine (marsilid) in the treatment of mental disease; A preliminary report. Am Practitioner Dig Treat. 1953; 4 (8): 519-20.
5. West E.D., Dally P.J. Effects of iproniazid in depressive syndromes. Br Med J. 1959; 1 (5136): 1491-4. doi: 10.1136/bmj.1.5136.1491.
6. Annesley PT. Nardil response in a chronic obsessive compulsive. Br J Psychiatry. 1969; 115 (523):748. doi: 10.1192/bjp.115.523.748
7. Pollitt J.D. Depression and the functional shift. Compr Psychiatry. 1960; 1 (6): 381-90. doi: 10.1016/s0010-440x(60)80062-4
8. Pollitt J. Etiological, clinical and therapeutic aspects of depression. Proc R Soc Med. 1971; 64 (12): 1174-8.
9. Paykel E.S., Parker R.R., Rowan P.R., Rao B.M., Taylor C.N. Nosology of atypical depression. Psychol Med. 1983; 13 (1): 131-9. doi: 10.1017/s 0033291700050133
10. Klein D.F., Davis J.M. Diagnosis and drug treatment of psychiatric disorders. Baltimore: Williams & Wilkins. 1969, 480 p.
11. Beeber A.R., Kline M.D., Pies R.W., Manring J.M. Jr. Hysteroid dysphoria in depressed inpatients. J Clin Psychiatry. 1984; 45 (4): 164-6.
12. Spitzer R.L., Williams J.B. Hysteroid dysphoria: an unsuccessful attempt to demonstrate its syndromal validity. Am J Psychiatry. 1982; 139 (10): 1286-91. doi: 10.1176/ajp.139.10.1286
13. Davidson J.R., Miller R.D., Turnbull C.D., Sullivan J.L. Atypical depression. Arch Gen Psychiatry. 1982; 39 (5): 527-34. doi: 10.1001/archpsyc.1982. 04290050015005.
14. Quitkin F.M. Depression with atypical features: diagnostic validity, prevalence, and treatment. Prim Care Companion J Clin Psychiatry. 2002; 4 (3): 94-9. doi: 10.4088/pcc.v04n0302
15. Quitkin F.M., Stewart J.W., McGrath P.J., Tricamo E., Rabkin J.G., Ocepek-Welikson K., Nunes E., Harrison W., Klein D.F. Columbia atypical depression. A subgroup of depressives with better response to MAOI than to tricyclic antidepressants or placebo. Br J Psychiatry Suppl. 1993; 163 (Suppl 21): 30-4. doi: 10.1192/S0007125000292465
16. Huston P.E., Locher L.M. Manic-depressive psychosis; course when treated and untreated with electric shock. Arch Neurol Psychiatry. 1948; 60 (1): 37-48. doi:10.1001/archneurpsyc.1948.02310010043003
17. Dally P.J., Rohde P. Comparison of antidepressant drugs in depressive
illnesses. Lancet. 1961; 1 (7167): 18-20. doi: 10.1016/s0140-6736(61)
92186-9
18. Robinson D.S., Nies A., Ravaris C.L., Lamborn K.R. The monoamine oxidase inhibitor, phenelzine, in the treatment of depressive-anxiety states. A controlled clinical trial. Arch Gen Psychiatry. 1973; 29 (3): 407-13. doi: 10.1001/archpsyc.1973.04200030093015
19. Liebowitz M.R., Quitkin F.M., Stewart J.W., McGrath P.J., Harrison W., Rabkin J., Tricamo E., Markowitz J.S., Klein D.F. Phenelzine v imipramine in atypical depression. A preliminary report. Arch Gen Psychiatry. 1984; 41(7): 669-77. doi: 10.1001/archpsyc.1984.01790180039005
20. Quitkin F.M., McGrath P.J., Stewart J.W., Harrison W., Tricamo E.,
Wager S.G., Ocepek-Welikson K., Nunes E., Rabkin J.G., Klein D.F. Atypical depression, panic attacks, and response to imipramine and phenelzine.
A replication. Arch Gen Psychiatry. 1990; 47 (10): 935-41. doi: 10.1001/archpsyc.1990. 01810220051006
21. Stewart J.W., Tricamo E., McGrath P.J., Quitkin F.M. Prophylactic efficacy of phenelzine and imipramine in chronic atypical depression: likelihood of recurrence on discontinuation after 6 months' remission. Am J Psychiatry. 1997; 154 (1): 31-6. doi: 10.1176/ajp.154.1.31
22. Rothschild R., Quitkin H.M., Quitkin F.M., Stewart J.W., Ocepek-Welikson K., McGrath P.J., Tricamo E. A double-blind placebo-controlled comparison of phenelzine and imipramine in the treatment of bulimia in atypical depressives. Int J Eat Disord. 1994; 15 (1): 1-9. doi: 10.1002/1098-108x(199401) 15:1<1::aid-eat2260150102>3.0.co;2-e
23. Kennedy S.H., Piran N., Garfinkel P.E. Monoamine oxidase inhibitor therapy for anorexia nervosa and bulimia: a preliminary trial of isocarboxazid. J Clin Psychopharmacol. 1985; 5 (5): 279-85. doi: 10.1097/00004714-198510000-00005
24. Quitkin F.M., McGrath P.J., Stewart J.W., Harrison W., Wager S.G., Nunes E., Rabkin J.G., Tricamo E., Markowitz J., Klein D.F. Phenelzine and imipramine in mood reactive depressives. Further delineation of the syndrome of atypical depression. Arch Gen Psychiatry. 1989; 46 (9): 787-93. doi: 10.1001/archpsyc.1989.01810090029005
25. Zisook S, Braff DL, Click MA. Monoamine oxidase inhibitors in the treatment of atypical depression. J Clin Psychopharmacol. 1985; 5 (3): 131-7. doi: 10.1097/00004714-198506000-00002
26. Larsen J.K., Gjerris A., Holm P., Anderson J., Bille A., Christensen E.M., Høyer E., Jensen H., Mejlhede A., Langagergaard A., Nilakantan B., Olafsson K., Severin B., Rafaelsen O.J. Moclobemide in depression: a randomized, multicenter trial against isocarboxazide and clomipramine emphasizing atypical depression. Acta Psychiatr Scand. 1991; 84 (6): 564-70. doi: 10.1111/j.1600-0447.1991.tb03196.x.
27. Kayser A., Robinson D.S., Nies A., Howard D. Response to phenelzine among depressed patients with features of hysteroid dysphoria. Am J Psychiatry. 1985; 142 (4): 486-8. doi: 10.1176/ajp.142.4.486
28. Pande A.C., Birkett M., Fechner-Bates S,. Haskett R.F., Greden J.F. Fluoxetine versus phenelzine in atypical depression. Biol Psychiatry. 1996; 40 (10): 1017-20. doi: 10.1016/0006-3223(95)00628-1
29. Balon R., Mufti R., Arfken C.L. A survey of prescribing practices for monoamine oxidase inhibitors. Psychiat Serv. 1999; 50: 945-7. doi: 10.1176/ps.50.7.945
30. Пайс Р., Шейдер Р. Депрессия. В кн.: Психиатрия (ред. Р. Шейдер) (пер. с англ.). М.: Практика. 1998: 280-317.
31. Клиническая психиатрия (пер. с англ.) (ред. Т.Б. Дмитриева). М.:
ГЭОТАР МЕДИЦИНА. 1998, 505 с.
32. Paykel E.S. Antidepressants: Their efficacy and place in therapy. J Psychopharmacol. 1988; 2 (3-4): 105-18. doi: 10.1177/026988118800200301
33. Perugi G., Akiskal H.S., Lattanzi L., Cecconi D., Mastrocinque C., Patronelli A., Vignoli S., Bemi E. The high prevalence of "soft" bipolar (II) features in atypical depression. Compr Psychiatry. 1998; 39 (2): 63-71. doi: 10.1016/s0010-440x(98)90080-3
34. Benazzi F. Prevalence and clinical features of atypical depression in depressed outpatients: a 467-case study. Psychiatry Res. 1999; 86 (3): 259-65. doi: 10.1016/s0165-1781(99)00035-9
35. Гиндикин В.Я., Герцик Л.Г. Рецензия на книгу: Происхождение депрессий: современные концепции и подходы. Под ред. Дж. Ангста. Берлин – Гейдельберг – Нью-Йорк – Токио. Издательство Шпрингера. 1983, 471 с. (The Origins of Depression: Current Concepts and Approaches. J. Angst Ed. Dahlem Konferenzen. Berlin – Heidelberg – New York – Tokyo: Springer-Verlag. 1983, 471 р.). Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1986; 86 (11): 1739-40.
36. Циркин С.Ю. Рецензия на книгу: «Новые результаты в изучении депрессий. Под ред. Г. Хиппиуса, Дж. Л. Клермана, Н. Матуссека, при участии М. Шмаусса, Берлин – Гейдельберг – Нью-Йорк – Лондон – Париж – Токио, 1986, 263 с. (New Results in Depression Research. Ed. by H. Hippius, G.L. Klerman, N. Matussek. With the assistance of M. Schmauss. Berlin – Heidelberg – New York – London – Paris – Tokyo: Verl. Springer. 1986, 263 p.)». Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1989; 89 (9): 149-52.
37. Авруцкий Г.Я., Гурович И.Я., Громова В.В. Фармакотерапия психических заболеваний. М.: Медицина. 1974, 472 с.
38. Пападопулос Т.Ф., Шахматова-Павлова И.В. Маниакально-депрессивный психоз. В кн.: Руководство по психиатрии, Т.1 (ред. А.В. Снежневский). М.: Медицина. 1983: 417-56.
39. Мосолов С.Н. Клиническое применение современных антидепрессантов. С-Пб.: Медицинское информационное агентство. 1995, 568 с.
40. Жариков Н.М. Маниакально-депрессивных психоз. В кн. Жариков Н.М., Урсова Л.Г., Хритинин Д.Ф. Психиатрия (учебник). М.: Медицина. 1989: 445-57.
41. Нуллер Ю.Л., Михаленко И.Н. Аффективные психозы. М.: Медицина. 1988, 264 с.
42. Вовин Р.Я., Аксенова И.О., Кюне Г.-Е. Проблема хронизации психозов и преодоление терапевтической резистентности (на модели депрессивных состояний). В кн.: Фармакотерапевтические основы реабилитации психически больных (ред. Р.Я. Вовин, Г.-Е. Кюне). М.: Медицина. 1989: 151-81.
43. Зайдель К., Кулавик Х., Шахматов Н.Ф., Боброва И.Н. Маниакально-депрессивный психоз. В кн.: Руководство по психиатрии (ред. Г.В. Морозов). В 2-х т. Т. I. М.: Медицина. 1988: 485-516.
44. Прохорова И.С. Некоторые аспекты дифференцированной терапии циркулярных депрессий. Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1985; 85 (4): 570-4.
45. Машковский М.Д. Лекарственные средства (издание 13). Т.1. Харьков: Торсинг. 1997, 560 с.
46. Thase M.E. Atypical depression: useful concept, but it's time to revise the DSM-IV criteria. Neuropsychopharmacology. 2009; 34 (13): 2633-41. doi: 10.1038/npp.2009.100
47. Stewart J.W., McGrath P.J., Quitkin F.M., Klein D.F. DSM-IV depression with atypical features: is it valid? Neuropsychopharmacology. 2009; 34 (13): 2625-32. doi: 10.1038/npp.2009.99
48. Łojko D., Rybakowski J.K. Atypical depression: current perspectives. Neuropsychiatr Dis Treat. 2017; 13: 2447-56. doi: 10.2147/NDT.S147317
49. Brailean A., Curtis J., Davis K., Dregan A., Hotopf M. Characteristics, comorbidities, and correlates of atypical depression: evidence from the UK Biobank Mental Health Survey. Psychol Med. 2020; 50 (7): 1129-38. doi: 10.1017/S0033291719001004
50. Güngör B.B., Akgül A.İ., Taymur İ., Demirci H., İnel A. Evaluation of eating attitudes, anger and impulsivity in atypical and non-atypical depression and assessment of comorbidity of binge eating. Psychiatr Danub. 2020; 32 (1):105-14. doi: 10.24869/psyd.2020.105
51. Pistis G., Milaneschi Y., Vandeleur C.L., Lasserre A.M., Penninx B.W.J.H., Lamers F., Boomsma D.I., Hottenga J.J., Marques-Vidal P., Vollenweider P., Waeber G., Aubry J.M., Preisig M., Kutalik Z. Obesity and atypical depression symptoms: findings from Mendelian randomization in two European cohorts. Transl Psychiatry. 2021; 11 (1): 96. doi: 10.1038/s41398-021-01236-7
52. Angst J., Gamma A., Benazzi F., Silverstein B., Ajdacic-Gross V., Eich D., Rössler W. Atypical depressive syndromes in varying definitions. Eur Arch Psychiatry Clin Neurosci. 2006; 256 (1): 44-54. doi: 10.1007/s00406-005-0600-z
53. Мосолов С.Н. Современный этап развития психофармакотерапии.
В кн.: Новые достижения в терапии психических заболеваний (ред. С.Н. Мосолов). М.: Бином. 2002: 21-37.
54. Шепенев А.М. Клинико-динамические, хронобиолигические и терапевтические особенности атипичной депрессии. Дисс канд мед наук. Томск. 2010, 264 с.
55. Марачев М.П. Атипичная депрессия при биполярном и монополярном аффективном расстройстве (клиника и фармакотерапия). Дисс канд мед наук. М. 2013, 136 с.
56. Вербицкая М.С., Тювина Н.А., Тюльпин Ю.Г., Кренкель Г.Л. Сравнительная оценка психофармакотерапии атипичной депрессии в рамках биполярного и рекуррентного аффективных расстройств, психогенных депрессий. Неврология, нейропсихиатрия, психосоматика. 2022; 14 (1): 52-59. https://doi.org/10.14412/2074-2711-2022-1-52-59
57. Лапин И.А. Депрессии с атипичными и смешанными чертами при рекуррентном депрессивном и биполярном тип II расстройствах, клинико-нейрофизиологическое исследование. Дисс докт мед наук. М. 2022, 608 с.
58. Thase M.E. The role of monoamine oxidase inhibitors in depression treatment guidelines. J Clin Psychiatry. 2012; 73 (Suppl 1): 10-6. doi: 10.4088/ JCP.11096su1c.02
59. Antosik-Wójcińska A.Z., Bzinkowska D., Chojnacka M., Swiecicki Ł., Torbiński J. «Addiction» to phenelzine – case report (article in Polish). Psychiatr Pol. 2013; 47 (1): 127-34.
60. Семина И.И., Байчурина А.З. Разработка новых потенциальных лекарственных средств с психотропной активностью среди фосфорилацетогидразидов и других производных фосфорилированных карбоновых кислот – приоритетное направление казанской школы психофармакологов. Казанский медицинский журнал. 2016; 97 (1):
148-55.
61. Валеева Л.А., Давлятова Г.Г., Шабалина Ю.В., Исакова А.В., Халиуллин Ф.А., Никитина И.Л. Синтез и антидепрессивные свойства гидразида 2-[3-метил-7-(тиетанил-3)-1-этилксантинил-8-тио]уксусной кислоты. Химико-фармацевтический журнал. 2016; 50 (6): 8-11.
62. Костюкова Е.Г. Аффективные расстройства. В кн.: Психиатрия: справочник практического врача (ред. А.Г. Гофман) (2-е издание). М.: МЕДпресс-информ. 2010: 136-60.
63. Shulman K.I., Herrmann N., Walker S.E. Current place of monoamine oxidase inhibitors in the treatment of depression. CNS Drugs. 2013; 27 (10): 789-97. doi: 10.1007/s40263-013-0097-3
64. Successful management of major depressive disorder (2nd edition) (eds. S.H. Kennedy, P. Gorwood). London: Future Medicicne. 2014, 72 p.
65. Психиатрия: национальное руководство, 2-е изд. (гл. ред. Ю.А. Александровский, Н.Г. Незнанов). М.: ГЭОТАР-Медиа. 2018, 1008 с.