Психиатрия Психиатрия и психофармакотерапия им. П.Б. Ганнушкина
№05 2025

V.A. Wagner’s evolutionary concept of "psychological types" 

N.Yu. Pyatnitskiy 
FSBSI «Mental Health Research Center», Moscow, Russia

Abstract
The article analyzes the concept of psychological types by the founder of Russian evolutionary psychology and psychiatry V.A. Wagner. According to V.A. Wagner, the only “natural” classification of psychological types could be a classification based on biological data and evolutionary theory, since humans are genetically linked to the animal world not only morphologically but also psychologically, and the role of hereditary instincts in humans remains extremely powerful. V.A. Wagner, relying on the taxonomy of Aristotle, who classified humans as social herd animals (they also included the ant, bee, wasp, and crane) and noted that social animals may exist under the power of a leader or in “anarchy,” asserted the concreteness and prevalence of the normal psychological type, which he called “herd type”. V.A. Wagner believed that the herd type gave rise to the "leader" and "social" types, and noted that the fourth type that he identified, the antisocial, is limited by natural selection among herd mammals, while in humans it continues to exist in society and produce offspring. All four evolutionary psychological types of V.A. Wagner in human society become more complex and differentiated under the influence of rational abilities and factors of the social environment. Pure types, as in the descriptions of psychopathies and personality disorders by psychiatrists, are rarely encountered in evolutionary psychological types of man in reality, transitional and mixed forms prevail, the main contradiction and misunderstanding exists between the leader and social types.
Key words: V.A. Wagner, evolutionary psychological types, antisocial and social personality types, personality disorders, mental constitution, concept of norm, comparative psychology
For citation: N.Yu. Pyatnitskiy. V.A. Wagner’s evolutionary concept of "psychological types". Psychiatry and psychopharmacotherapy. 2025; 5: 68–74. DOI: 10.62202/2075-1761-2025-27-5-68-74

Cуществующие в первой трети XX века разнообразные классификации людей, основанные на их психологических характеристиках, а, порой, и на сочетании морфологических и психологических характеристик – к числу последних относилась имеющая свои истоки в античности физиогномическая [1], французская и итальянская психоморфологическая [2-5], а также тогда только заявившая о себе концепция «строение тела и характер» немецкого психиатра E. Kretschmer [6], – c точки зрения основателя российской «биопсихологии» В.А. Вагнера [7] носили «искусственный» характер. «Естественной» классификацией психологических типов, согласно В.А. Вагнеру [7], могла быть только классификация, построенная на данных биологии и эволюционной теории, поскольку «основой психологии» является именно биология; человек генетически связан с миром животных не только морфологически, но и психологически. Роль наследственных инстинктов у человека, согласно В.А. Вагнеру [7], являвшемуся основателем отечественного эволюционного учения об инстинктах [8, 9], остается «чрезвычайно могущественной». Обращаясь к психологическим типам различных эпох, столь блестяще описанных в русской художественной литературе (Онегин, Чацкий, Печорин, Рудин, Базаров и др.), В.А. Вагнер [7] подчеркивал, что «сменялись не психологические типы, а течения общественной мысли, которые находили свое выражение в этих типах, при этом их биологические основы оставались неизменными». Поэтому литературное описание психологических типов Рудина, Базарова, Печорина является описанием «неполного» типа. Представленные в описаниях классиков русской литературы образы мышления и поведения известных героев отражают, прежде всего, «социальную наследственность», и лишь иногда указывают на отдельные черты «биологической наследственности».  При этом писатели разной общественной среды описывают однородных людей различно, поскольку «меряют их масштабами той среды, которая создала их самих» [7]. Типы людей, как в классической Греции, так и в наши дни, были одними и теми же, разница – в проявлениях и окружающих общественных условиях.
В.А. Вагнер [7] критично подходит к систематике психологических типов C.G. Jung [11], уже исходя из того, что C.G. Jung утверждал, что естественный отбор в формировании экстравертированного и интровертированного типа не имеет значения. Напротив, В.А. Вагнер [7] подчеркивал, что отсутствие «чистых» типов и «безграничные колебания» психологических типов происходят при «несомненном участии естественного отбора», роль которого, однако, в этой области общественной жизни людей «смягчилась» и проявляется слабее, но не «аннулирована», как и законы биологии. С точки зрения В.А. Вагнера, интровертированный тип Карла Юнга [11] слагается из двух «биологических» типов: «вожаческого» и «антисоциального», а экстравертированный – из двух других биологических типов: «социального» и «стадного», при этом биологические типы, сами по себе, являются различными. Еще более внимания В.А. Вагнер [7] уделял морфопсихологической классификации E. Kretschmer [6]. Следует отметить, что авторитетнейший отечественный психиатр П.Б. Ганнушкин [12] в опубликованной посмертно знаменитой монографии «Клиника психопатий», хотя и уклонился от критики кречмеровских идей о связи аспектов телосложения и характера, но полностью принял предлагаемое E. Kretschmer [6] первоначальное психологическое разделение на шизоидные (шизотимные) и циклоидные (циклотимные) типы (выделенный E.Kretschmer позднее [13], третий психологический тип, «вискозный», сопоставим у П.Б. Ганнушкина с «эпилептоидным»), плавно переходящие в психопатические; преобладающее принятие психологических аспектов классификации E. Kretschmer оказалось присуще отечественной психиатрии на протяжении всего советского периода [14-17]. Можно предположить, что значимую роль в этом сыграл и фактический запрет в Советском Союзе в 30-х годах по идеологическим соображениям работ В.А. Вагнера, включающих критику E. Kretschmer. При этом в Германии систематика E. Kretschmer [6] психологических и психопатических типов с подразделением на различные варианты шизоидов и циклоидов встретила основательные возражения со стороны таких авторитетов, как K. Jaspers [18], O. Bumke [19] и G. Ewald [20].
В.А. Вагнер [7, c. 38], признавая за концепциями 
E. Kretschmer [6] «большую научную ценность», при этом полагал, что время для детализации признаков и приурочивания определенных морфологических к психологическим еще не пришло, что классификация психологических типов на основе телесного строения построена на критериях неопределенных и малообоснованных. Он считал пробелом систематики E. Kretschmer на два основных психологических типа (пикнический и астенический ) отсутствие среднего типа , уклонения от которого приводят к образованию вышеназванных двух, и который является «носителем смешанных и недифференцированных признаков» двух основных психологических типов (аналогичный пробел существует, согласно В.А. Вагнеру [7], и в классификации C.G. Jung [11]). В.А. Вагнер [7] также подчеркивал, что описываемые E. Kretschmer [6] признаки «психэстетической» и «диатетической» пропорции темпераментов шизоидов и циклоидов «только удаляют от познания истины», поскольку принадлежат разнородным областям психологии. Если признаки шизоидов наблюдаются у циклоидов и обратно, значит, они строятся на разнородных по своему биологическому значению признаках, в естественной классификации признаки должны быть однородными (в качестве примера построения рядов по разнородным признакам в биологии В.А. Вагнер приводил попытку построения «рядов» птиц по длине их ног и оперению). С точки зрения В.А. Вагнера [7], ошибка E. Kretschmer, утверждавшего зависимость психики от формы и структуры тела, заключалась в том, что он не учитывал в телесности двух различных категорий явлений: характер и темперамент обусловлены «физико-химическими особенностями плазмы организмов», а «видовой ум» (инстинкты) и индивидуальный разум – «особенностями нервной структуры». Сам В.А. Вагнер [7] полагал, что расхождение между «психоплазмическими» и «психонервными» признаками с дальнейшей эволюцией историко-культурного процесса будет только возрастать. Кажущаяся современному читателю причудливой декларируемая В.А. Вагнером идея связи «плазмы» человеческого организма с его характером и темпераментом (восходящая к античному учению о темпераментах, обусловленных жидкостями (соками) организма [22], тем не менее, была распространена в те годы; так, например, выдающийся советский патофизиолог, академик А.А. Богомолец [21] в фундаментальной монографии «Введение в учение о конституциях и диатезах» утверждал, что для конституции организма чрезвычайно характерен ритм протекающих в нем жизненных процессов (среди прочих, и ритм психической жизни), а субстратом этого ритма (ритмические движения в широком смысле присущи как природным космическим процессам, так и человеческой истории) является «физико-химическая структура протоплазмы». А.А. Богомолец [21] находил, что и такие сложные душевные состояния, как разнообразные эмоции, являются «действительными» движениями – «перемещениями содержания сознания в пространстве и времени» – и могут либо подчиняться законам гармонии и ритма, либо становиться с ними в противоречие. Базой для конституции организма, по А.А. Богомольцу [21], является «физиологическая система соединительной ткани» («мезенхима»). Тонкая, нежная соединительная ткань, часто неспособная к накоплению жира, свойственна астенической конституции; не обладая склонностью к «пролиферативной энергии», она также не отличается склонностью к дегенеративным процессам. Тип висцеральной конституции, напротив, отличается обилием жировой соединительной ткани, наклонностью элементов мезенхимы к жировой инфильтрации.  В отличие от А.А. Богомольца, патофизиолога, рассматривавшего нормальный конституциональный тип как абстракцию, В.А. Вагнер [7], исходя из положений сравнительной психологии, утверждал конкретность и распространенность нормального психологического типа, названного им «стадным». Он полагал, что стадный тип дал начало «вожаческому» и «социальному» типу, при этом вожаческий «может быть с оговорками» приравнен к астеническому типу E. Kretschmer, а социальный – к пикническому. При этом, обращаясь к понятию «вида» в морфологии, В.А. Вагнер подчеркивал аналогичную абстрактность, отвлеченность и понятия психологического типа, являющегося лишь «методологически необходимым для познания явлений этой категории»: так и между «видами» животных имеются постепенные переходы и резкие различия исчезают, определения границ таксономических единиц разными авторами производится различно, само понятие «вида» представляет собой абстракцию. Как в качестве вида признается лишь «сборный» вид – состоящий из особей «кое в чем сходных», «кое в чем отличающихся», так и психологические типы являются «сотипами» – сборными величинами, представляющими «момент эволюции, которому предшествовал другой и который сменится третьим» [7]. Исходя из правила «от простого к сложному», В.А. Вагнер [7] находил методически необходимым для классификации психологических типов человека с учетом эволюционного процесса обращаться к «царству животных». Он выделял два пути развития психических способностей: первый – обусловленный физико-химическими свойствами протоплазмы и связанный с характером и темпераментом. Разделяемая также А.А. Богомольцем, эта точка зрения основывалась на концепциях «тропизмов» выдающегося американского физиолога Жака Леба [23-25]. В.А. Вагнер [7] под характером подразумевал «качество действий». Согласно В.А. Вагнеру [7], у животных качественное различие действий в области питания проявляется в том, что одни злобны, другие мягки; одни настойчивы, упрямы, другие – уступчивы, податливы; в области размножения – у одних видов животных действия носят признаки ревности, у других – равнодушия; одни – «чадолюбивы», другие – не проявляют к детям «привязанности». В области самосохранения одни животные могут проявлять «лукавство», другие – «прямодушие»; одни смелы, другие – трусливы. Под темпераментом В.А. Вагнер имеет в виду «темп действий животных и человека». У животных, как и характер, темперамент является видовым признаком и проявляется в большей или меньшей подвижности, апатичности, порывистости, тягучести. И характер, и темперамент В.А. Вагнер относил к «наследственно-соматическим признакам»; инстинкты и «способности разумного типа» – к «психо-нервным», причем способности разумного типа, по В.А. Вагнеру [7], у животных играют малозначимую роль. Психологический тип у одиночных свободно живущих животных является видовым типом, т.е. психологический тип вида и особи один и тот же, при этом психологические признаки оказываются более прочными, нежели морфологические. Малейшее отрицательное уклонение в психологических признаках, ухудшающее приспособляемость, устраняется естественным отбором, а положительное – даже в случаях резкого расхождения с морфологическими признаками – поддерживается естественным отбором (не плавающие утки, не лазающие по деревьям дятлы). 
По концепции В.А. Вагнера, психологический тип особи не совпадает с психологическим типом вида только в двух случаях: у домашних животных и у животных стадных. У собак, кур, лошадей одной породы наблюдаются особи не только разных темпераментов и характеров, но и разного отношения друг к другу. Есть особи, характеризующиеся злобностью, драчливостью, стремлением к вожачеству, другие же уступчивы и добродушны; есть «ласковые», есть «помогающие друг другу», есть и «держащиеся особняком». Согласно В.А. Вагнеру [7], у домашних животных возникновение психологических типов обусловлено покровительством человека, у стадных – покровительством стадной жизни. Естественный отбор производит «чистку уклонений» среди общественных животных менее сурово, чем среди одиночных. Уклонения в психических способностях, элиминирующиеся в условиях одиночной жизни, в условиях стадной жизни удерживаются (в неволе роль естественного отбора еще более ослаблена и уклонения в психических свойствах бывают еще более выражены).
В.А. Вагнер [7] выделял три этапа эволюции общественной жизни у животных: 1) случайные сборища, 2) временные сборища, 3) постоянные сообщества (стадная жизнь). При этом он полагал, что стадная жизнь возникла независимо от семейной жизни (семейные организации входят в область психологии размножения, стадные – в область психологии самосохранения). В случайных сборищах особи совершенно безразличны к другим особям, входящих в состав сборищ, они не ставят перед собой общей задачи, но отличаются взаимной терпимостью, не обнаруживая враждебности (что дает почву для последующего возможного возникновения временных агрегаций и постоянных сборищ). Случайные сборища наблюдаются как у беспозвоночных, так и позвоночных, и связаны обычно с питанием или размножением (сборище жучков-вредителей на полях ржи и пшеницы), а иногда и без связи с этими факторами. Случайное сборище может превратиться во временную биологически полезную агрегацию (акулы, образовав случайное сборище животных, при встрече с сильным животным, на которое не могут напасть в одиночку, нападают на него скопом). Для временной агрегации животных, согласно В.А. Вагнеру [7], способность к временному пребыванию вместе является постоянным признаком видовой жизни, и агрегация имеет определенную биологическую задачу. Такая способность предполагает наличие инстинкта, стимулирующего особей одного вида собираться в агрегации большей численности . 
Поскольку временные агрегации образуются в связи с инстинктами питания и размножения, способными мешать временным сделаться постоянными, лишь при присоединении инстинкта самосохранения временные агрегации животных могут перейти в постоянные (стадо), поскольку решение временных задач питания в условиях конкуренции не может обеспечить постоянства сборища. Обычно сообщества на почве инстинкта питания или размножения бывают только временными. Существуют млекопитающие животные, держащиеся постоянными сообществами, но живущие «сами по себе» (например, трубкозубы в Южной Африке, почему их сборища приравнивают к случайным сборищам пресмыкающихся).
Постоянные сборища позвоночных животных (называемые и стаями, и стадами) В.А. Вагнер [7] разделяет на две категории: 1) стае-стадные, и 2) стадо-вожаческие сообщества.
Следует отметить, подобное подразделение восходит к Аристотелю [27], который на основе критерия «выполнения общего дела» среди «стадных» животных выделял «общественных» и относил к последним человека, пчелу, осу, муравья и журавля. При этом Аристотель [27] отмечал, что некоторые общественные животные находятся под властью «вождя» (журавль и пчелы), а другие (в частности, муравьи) – «безначальны». В.А. Вагнер [7] к «стае-стадным» сообществам животных относил постоянные сообщества, не имеющие вожака. Согласно В.А. Вагнеру, стае-стадные сообщества унаследовали от предшествующих этапов эволюции общественности малоизмененный видовой психологический тип. Особенность стадо-вожаческих сообществ состоит в том, что психологически недифференцированная масса стае-стадного сообщества приобретает вожака, особь с новыми психологическими признаками. С появлением вожака стадо получает более обеспеченное существование: основная часть забот, связанных с самосохранением, падает на более опытных и сильных индивидуумов, а стадо «получает возможность к развитию тех сторон своей жизни, которые стоят вне влияния вожаков» [7]. Помимо жизни стада, организуемого вожаками, формируются взаимоотношения между особями вне влияния вожака, такая «социальная» жизнь, по В.А. Вагнеру [7], по некоторым признакам противоположна стадной. С одной стороны, жизнь стада развивается с развитием самого вожака, вторая, «социальная», жизнь не имеет центра и развивается в рамках взаимодействия между особями, в некоторой степени освобожденных от забот борьбы за свое существование. Эволюционно должен был установиться и предел численности стада, или групп в стаде, возглавляемых вожаками, животные должны были научиться отличать членов своей вожаческой группы от чужой. Согласно В.А. Вагнеру, тип вожака является эволюционно вторым по очереди (после стадного). У животных, стада которых в период размножения не распадаются на семьи, самцы ведут нескончаемые драки и борьбу за самок (период «агрессивного эгоизма»). Победа наиболее сильного самца в стаде ведет к появлению вожака, который оказывается выгоден для жизни стада и поддерживается естественным отбором (у северных оленей вожаком в стаде бывает самка, которая, в отличие от большинства других видов самок копытных, вооружена рогами). Вожак служит примером подражания, что нужно делать, и, у некоторых видов животных, требует исполнения того, что надо делать. Вожак обладает рядом индивидуальных преимуществ по сравнению с большинством других особей стада, как физических, так и психологических. Как подчеркивал В.А. Вагнер [7], равенство между членами стада с возникновением «вожачества» нарушается с выгодой для cтада: «благодаря такой дифференцировке слагается возможность подражать не своему случайному соседу, по своему опыту порой стоящему ниже среднего, например, как у стае-стадных овец, а более сведущему и сильному, при этом стадные животные даже узнают своих вожаков лучше, чем свое стадо. У некоторых животных доверие к вожаку безгранично: так, если охотники убивают вожака стада тюленей, остальных тюленей можно бить и стрелять, даже не поднимая особой тревоги между ними. В стадо-вожаческих сообществах обычно к особям своего вида, но из другого стада, нетерпимость проявляется больше, чем в стае-стадных. По концепции Вагнера, таким образом, первый этап эволюции стадо-вожаческих организаций животных характеризуется наличием только двух психологических типов: вожаческого и стадного. Стадный инстинкт, отдельно выделяемый В.А. Вагнером и W. Trotter, образует группу животных исключительно в интересах самосохранения (защиты или нападения), социальный инстинкт ведет к образованию привязанностей к особям своего стада. Согласно теории В.А. Вагнера [7], с ростом значимости роли вожака в стаде и согласованием поведения стада с поведением вожака, индивидуальная забота особей в основной массе стада о собственной безопасности сокращалась, у них появлялся «досуг», и, поскольку психологические особенности «вожаческого» типа В.А. Вагнер связывал с повышенной секрецией половых гормонов, то возникший позже вожаческого «социальный» психологический тип он соотносил с пониженной секрецией половых гормонов. И вожаческий, и социальный психологический тип являлись естественными противоположными уклонениями от среднего, стадного типа. Психологическими признаками социального типа, по В.А. Вагнеру [7], являются: меньшая энергия в защите своих интересов, терпимость к особям своего и чужого стада, и другие признаки, в человеческой психике соответствующие понятию «альтруизма». В.А. Вагнер полагал, что в царстве животных «социальный» тип достигает высшего развития у антропоморфных обезьян (привязанности, общие игры, взаимопомощь, «сотрудничество»). К выделенным трем основным психологическим типам у стадных животных В.А. Вагнер присоединяет четвертый, названный им «антисоциальным», появляющийся «в виде исключения». Такие особи отличаются «слабо развитым инстинктом общественности», В.А. Вагнер относил это явление к «атавизмам», признакам возвращения на «достадный» этап эволюции. Стадные животные «антисоциального» типа держатся в стороне от стада, но от него не уходят, отличаются драчливостью, в качестве примера В.А. Вагнер приводил выгнанного из стада слона. Он полагал, что антисоциальный тип у стадных животных не поддерживается естественным отбором, и такие особи не оставляют потомства. У домашних животных, живущих в неволе (куры, собаки), число «психологических типов», по В.А. Вагнеру [7], может быть больше, поскольку роль естественного отбора заменена у них отбором искусственным, и у них больше, чем у стадных диких животных, ограничена свобода передвижения (влияние на половую функцию). 
У человека В.А. Вагнер выделяет те же три основных психологических типа, что и у стадных животных: стадный, вожаческий и социальный; четвертый, антисоциальный тип, у человека, согласно В.А. Вагнеру, играет несколько иную роль, чем у животных. Однако проявление этих типов у человека намного более сложное, чем у животных, поскольку, помимо характера, темперамента, инстинктов, большую роль играют обычаи, традиции, уровень культуры («социальная» наследственность), разумные способности и признаки, являющиеся следствием дифференцировки и «новообразования». Но последние играют роль «надстройки» над биологически-наследственной «базой». Скрещивание в человеческом обществе повлекло за собой, с точки зрения В.А. Вагнера, «бесконечное разнообразие модификаций» первичных типов. Так, например, при скрещивании вожаческого и социального типа, кроме возникновения смешанных типов с преобладанием вожаческого или социального, возможна «реверсия» к стадному типу (таковыми часто являются старающиеся «жить как все» дети отцов «вожаческого» типа и матерей «социального» типа в драмах и комедиях А.Н. Островского), или преобладание в одном периоде жизни признаков вожаческого, в другом – социального. Человек с признаками вожаческого типа может оказаться борцом за идеологию социального типа, и наоборот. По В.А. Вагнеру [7], если приобретенные посредством «разумных способностей» признаки вожаческого типа совпадают с наследственными вожаческими признаками (или, наоборот, приобретенные и наследственные социальные), то психологический тип в целом получается гармоническим.
Человеческий стадный психологический тип, согласно В.А. Вагнеру [7], наиболее прочен и устойчив, человек лишь дополнил его новыми признаками под влиянием социальных факторов. Это люди, склонные следовать примеру других, более сильных, в своих действиях примыкающие то к вожаческому, то к социальному типу, в зависимости от наименьшего сопротивления и материальных выгод, предоставляемых тем или другим. Указом для них необязательно являются живые люди, это могут быть лишь «устои» тех общественных групп, к которым стадный тип принадлежит. Чистые представители стадного типа встречаются редко, чаще имеются «уклоны» в сторону вожаческого, социального или антисоциального типа. Примером «чистого» стадного типа В.А. Вагнер [7] считал графа Илью Андреевича Ростова из романа Льва Толстого [28] «Война и мир» (самого автора романа В.А. Вагнер относил к вожаческому типу). В том же романе В.А. Вагнер находил и пример стадного типа с уклоном в вожаческий – Альфонса (Адольфа) Берга , и стадного с уклоном в антисоциальный – Курагина-отца.
У животных естественный отбор не позволял выйти свойствам стадного типа (например, склонности подражать друг другу) за пределы полезности, в человеческом обществе, в котором роль естественного отбора значительно слабее, инстинкты стадного психологического типа нередко ведут к отрицательным последствиям, поскольку в эволюции культуры стадный тип в борьбе вожаческого с социальным, примыкая к более сильному, чаще содействует худшему решению. 
Важнейшими признаками вожаческого психологического типа являются, согласно В.А. Вагнеру [7], резко выраженный эгоизм, нетерпимость, стремление приказывать и командовать, властолюбие, решительность, свойство не считаться с чужими интересами. В человеческом обществе появились и новые признаки вожаческого типа: высокомерие, самомнение, гордость, напыщенность, стремление к стяжанию и захвату, в случае неудачи – враждебное отношение к людям, человеконенавистничество, угрюмость. Нередко присутствует и одаренность «практического характера». Представителями вожаческого типа, по В.А. Вагнеру, среди исторических личностей являлись Наполеон, Александр Македонский, Генрих VII, Кальвин (вожак-фанатик): как удачливые, так и неудачливые честолюбцы. К тому же типу относятся и вожаки «третьего и десятого ранга» в разных областях человеческой деятельности. Наглядными представителями вожаческого типа в «Войне и мире» Л.Н. Толстого [28], по мнению В.А. Вагнера, являлись Андрей Болконский, его отец (старый князь Болконский), и Долохов. 
Признаками «социального» типа у человека первоначально являлись общительность, терпимость, ласковость, уступчивость и готовность помочь своим близким. Позднее, с осложнением жизненных отношений и дифференциацией типа, появилась большая впечатлительность, мягкость, доверчивость, добродушие, стремление быть полезным, и, наконец, чистый альтруизм, доходящий до самопожертвования, игнорирование своих интересов в пользу интересов общества. В жизни представители социального типа встречаются реже, чем в художественной литературе, но, если вожаческий тип на «вершине» общества встречается чаще, чем в «низшем» сословии, то социальный – наоборот. Из исторических личностей к социальному типу, по мнению В.А. Вагнера, принадлежали Сократ, Спиноза, Сен-Симон: человеколюбцы и убежденные враги насилия.
Однако в эволюции социального типа в человеческом обществе проявились уклонения «дегенеративного» характера: одни теряли «высшие» интересы в жизни, у других образовывалась потребность в одобрении их деятельности, в случае неудовлетворенности могла возникать отчужденность от людей, но без злобности, как у вожаческого типа, и склонность к созерцательности. В отличие от вожаческого, у социального типа преобладает «ум над рассудком», способность к абстрактному мышлению. Люди этого типа уступают вожаческому в энергии и настойчивости, но превосходят его умом и талантами. В действиях и суждениях социальный тип обычно осторожен, но, в силу своей крайней непрактичности, часто попадает в тяжелые условия. К представителям социального типа в «Войне и мире» [28] из высших слоев общества В.А. Вагнер [7] относит Пьера Безухова, из средних – штабс-капитана Тушина, из нижних – Платона Коротаева.
Если у стадных животных антисоциальный тип редок (он самоизолируется или изгоняется), поскольку случайные уклонения уничтожаются естественным отбором, то у человека модифицированный антисоциальный тип остается в общественной среде, дает потомство  и порождает различные варианты. По В.А. Вагнеру [7], к антисоциальному типу относится масса бродяг, уголовников, а также людей с уклонениями в сторону, противоположную социальным чувствам: они испытывают удовольствие при виде чужих неудач, склонны содействовать этим неудачам, а к чужому горю относятся либо равнодушно, либо со злорадством. В.А. Вагнер разделяет разнообразные вариации антисоциального типа у людей на два основные: 1) образовавшиеся вследствие причин социального порядка (неблагоприятных условий среды); 2) c «дегенерацией» наследственных признаков. Первый подтип, «средовой», в художественной литературе убедительно описан в лице персонажей бродяг из рассказов Джека Лондона; второй – бродяги «по призванию» – в рассказе Максима Горького [30] «В степи», в реальной жизни ко второму типу, по В.А. Вагнеру, относятся также «недурные люди… представители богемы, находящие жизнь общества скучной, пишущие картины, которые никто не покупает, и стихи, которые, кроме друзей, никто не читает; не интересующиеся вопросом о том, как бы «хорошо устроится»» [7, c. 107].
По концепции эволюции психологических типов В.А. Вагнера, первоначально взаимоотношения вожаческого и социального типа были безразличными, затем, по мере того, как вожачество становилось более сильным и влиятельным, оно стало вмешиваться в сферу интересов социальной жизни, и «герои вожаческого типа и выдающиеся люди социального типа из «добрососедских» отношений переходят в оппозиционные» [7 , c. 116], а впоследствии – и во враждебные. С точки зрения В.А. Вагнера, борьба психологических типов является следствием унаследованного эволюционного различия между ними, стадный тип обычно только примыкал или к вожаческому, или социальному. В науке примером выдающегося вожаческого типа В.А. Вагнер [7] считал Чарлза Дарвина, социального – Жана-Баптиста Ламарка (отрицание Дарвином заслуг Ламарка В.А. Вагнер объяснял именно противоречием их психологических типов). В художественной литературе такие персонажи «Войны и мира» Льва Толстого [27], как Пьер Безухов и Андрей Болконский, также не понимают друг друга по самым серьезным вопросам жизни, поскольку принадлежат к оппозиционным психологическим типам (социальному и вожаческому соответственно), но находятся в дружеских отношениях. С точки зрения В.А. Вагнера, если бы непонимание затронуло их жизненные интересы, над их дружбой сгустились бы «грозовые тучи». В качестве другого классического примера взаимоотношений и борьбы трех различных психологических типов: «социального», «вожаческого» и «стадного», В.А. Вагнер приводил анализ драмы Генрика Ибсена [31] «Дикая утка» (Греверс, Реллинг, Яльмар соответственно), при этом в драме «правда жизни» оказывается на стороне вожаческого типа (Реллинга), поскольку «социальный» Греверс, стремясь к добру, добивается результатов прямо противоположных. В концепции В.А. Вагнера [7] борьба людей на почве питания, размножения, самосохранения происходит и между людьми одного и того же психологического типа, но характер этой борьбы иной, нежели между типом вожаческим и социальным, обреченными на непонимание друг друга. 

Информация об авторе
Пятницкий Николай Юрьевич, кандидат медицинских наук, ведущий научный сотрудник отдела медицинской психологии ФГБНУ «Научный центр психического здоровья», Москва, Россия 
ORCID ID 0000-0002-2413-8544
E-mail:  piatnits09@mail.ru

Information about the author
Nikolay Yu. Pyatnitskiy, MD, PhD, Cand. of Sci. (Med.), Leading scientific worker of Medical Psychology Department, FSBSI “Mental Health Research Centre”, Moscow, Russia 
ORCID ID 0000-0002-2413-8544
E-mail:  piatnits09@mail.ru

Дата поступления:21.05.2025
Received: 21.05.2025
Принята к печати: 01.09.2025
Accepted: 01.09.2025
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Author declares no conflicts of interest.